Евгений Филимонов - Мигранты

- Понимаешь, - говорил он очередному собутыльнику в харчевне-забегаловке, - я даже не заметил, хороша она, или нет. Я просто не сомневался, что это Она, что дом на берегу - для нас, и что здесь я буду счастлив - все вело к этому, начиная со взрыва... Дары судьбы иногда бывают чрезмерны, не по росту... Я не был, как бы это лучше сказать, натренирован на счастье, я не выдержал, я бежал...

ЗАМЕТКА В "ПРОРИЦАТЕЛЕ", ФРАГМЕНТ

...Многозначность (поливариантность) формулировок, традиционная ахиллесова пята почти каждого предсказания, в этом случае особенно наглядна. Клиент З. в тексте предсказания прочел буквально следующее: "В течение наступающей декады Вам следует опасаться высоких деревьев и всего, что с ними связано". Естественно, З. прекратил бегать трусцой по парку, где таковые деревья имелись, избегал вылазок в лес и потому счел себя более-менее гарантированным от опасности такого рода. Результат: перелом голени и двух ребер при падении с карликовой яблони на своем садовом участке (З. производил обычную подрезку кроны).

Налицо недостаточная расшифровка символов, полученных предсказателем. В данном случае показателем опасности являлась высота падения (2,5 метра), а наличие дерева просто обусловливало причинность падения.

В упомянутом примере мы имеем дело с продукцией средней руки. Предсказатель рангом ниже предложил бы З., ничтоже сумняшеся, избегать в течение декады всего, что так или иначе связано с деревом, чем полностью парализовал бы жизнь этого осторожного человека.

ВАМП

Перефразируем слегка известное изречение: человек сконструирован для благополучного существования как журавль в небе, или же синица в кулаке. Я не знаю, что такое благополучное существование. Я представляю, что мое биополе - такая, скажем, мощная оранжевая аура, облекающая меня, словно кокон, - должна быть отчетливо видна повсеместно, и своей зловещей яркостью и цветом должна сразу настораживать, отпугивать всех прочих, у которых аура голубоватая, прилегающая почти к самому телу.

Много лет назад я однажды увидел под микроскопом эритроцит в действии и еще тогда отметил сходство; да, моя аура нападает так же быстро, целенаправленно и беспощадно, совершенно независимо от моей воли. Мне не следует любить и даже привязываться, за мной будто тянется смертоносный оранжевый шлейф. Когда-то моя любимая (в ту пору я еще влюблялся), утром, перед зеркалом, смеясь, припудривала маленький пунцовый кровоподтек на шее.

- Будто спала с вампиром...

И траурные тени под глазами предсказывали близкую развязку.

Да, это так, моя аура, кокон, даже только задев другую, обрекает ее, а что уж говорить о поглощенной. Обладай все моей способностью видеть и знанием последствий знакомства со мной - большинство бы в ужасе разбежалось врассыпную, словно от радиоактивной глыбы. Но ведь они не видят, не знают, они смеются, поддерживают знакомство, соблюдают приличия...

Очевидно я - создание огромной разрушительной силы, которое природа да природа ли? - положила на ей лишь известное употребление, но я пока не нашел своего применения в этом плане. Разве для того, чтоб губить десятками таких, в целом безобидных и ординарных жителей, было индуцировано откуда-то это адово оранжевое излучение, этот потусторонний отсвет, что остается на всех лицах после моего прохождения неподалеку. Еще пример: однажды в хронике показывали, как где-то на задворках полигона уничтожали, резали газовой сваркой великолепный, вполне исправный (на мой взгляд), боевой самолет. Он так и не повоевал, не побывал в атаке, не выпустил в цель всю свою начинку, он всего лишь морально устарел и теперь попросту уничтожался, чтобы уступить дорогу еще более страшному крылатому монстру.

Может, меня готовили к схватке с кем-то, мне подобным? За свою жизнь я встречал таких: их оранжевое сиянье, неуловимое для обычных людей, было заметно иной раз аж из-за горизонта; однако при сближении и встрече мы не проявляли особого интереса или неприязни друг к другу. У меня даже возникло впечатление, что эти другие вампиры тоже как-то тяготятся своим смертоносным свойством.

Мне все равно, что журавль в небе, что синица в кулаке - любое живое существо пропадает, угодив в сферу моего действия. Изменить тут что-либо никто не в силах. Мне остается лишь обретаться в среде людей - поскольку я сам наделен их обликом - пореже, стараясь по мере сил вести жизнь отшельника, сообразовываясь с их догмами и постулатами, скажем, таким вот, запавшим мне глубже всего в душу: