Андрей Серба - Искатель. 1982. Выпуск №3

— Любава, — говорит князь Лют, — ты единственный видок, расскажи всем, что видела и знаешь. И помни, что за ложное слово падет на тебя гнев наших богов и тяжесть княжеской кары.

Торопясь от волнения, Любава быстро рассказывает все с самого начала.

— Хазарин, что делали в тот день в лесу твои рабы? — спрашивает Лют у Хозроя, когда Любава смолкает.

— Светлый князь, мои люди в тот день не были в лесу, — твердо говорит купец. — У меня здесь всего два раба, и оба весь тот день помогали мне на торжище.

— Что скажешь на это, дева? — спрашивает князь. — Настаиваешь ли, что видела в лесу слуг купца Хозроя?

— Это были они, княже. Я готова принести в том священную роту богам.

Лют смотрит на стоящего в окружении викингов Эрика.

— Ты все слышал, ярл? Кому у тебя больше веры: деве или хазарину? Дротт был твоим братом по крови и вере, а потому я прошу и тебя быть судьей в этом деле.

Эрик трогает свою густую рыжую бороду, пожимает плечами.

— Кто-то из двоих врет, а потому надо гнать след дальше.

Лют в знак согласия кивает головой, поднимает руку.

— Дева и купец, слушайте мое слово. Каждый из вас должен доказать свою правоту или уличить другого во лжи. А если через три дня и три ночи никто из вас не очистит себя от подозрений, вашу судьбу решит божий суд.

— Княже, у меня есть один видок, — громко звучит голос Любавы. — Он не может сказать в мою защиту ни одного слова, но он наверняка обличит хазарина во лжи.

— Кто он?

Девушка указывает на сидящего возле нее пса.

— Этот пес защищал своего хозяина и видел его убийц. Прикажи доставить сюда челядников хазарина, и пес укажет убийцу своего хозяина.

У Хозроя от страха перехватывает дыхание, но он ничем не выдает своего волнения.

— Светлый князь, моих рабов нет сейчас в городе. Еще утром я отправил их вниз по реке скупать мед и воск. Прости, светлый князь, за это…

И тут на помощь Хозрою приходит Эрик.

— Когда вернутся твои рабы? — спрашивает он.

— Завтра вечером.

— Сразу приходи с ними на княжье подворье. Мы с князем будем ждать там. И горе тебе, если ты лжешь…

Микула не первый год знает стоящего перед ним дружинника, но все-таки еще раз внимательно оглядывает его. Высокий, широкоплечий, весь налитый здоровьем и силой, это лучший сотник из числа подчиненных Микуле воинов, его правая рука в том непростом деле, из-за которого тысяцкий прибыл в Полоцк.

— Ярослав, — говорит Микула, — мы смогли перехитрить наших врагов в священной роще, но не усмотрели за ними до конца. Они убили старого варяжского дротта, и теперь голос и воля бога викингов Одина в руках вещуньи Рогнеды и хазарина Хозроя. Они хотят бросить двадцать сотен варяжских мечей против наших братьев-киевлян. Наша цель — не допустить этого. Вот я и призвал тебя ночью. Если наши враги не дремлют, не время спать и нам.

— Я слушаю тебя, воевода.

— Сегодня в лесу найдено тело убитого дротта. Я уверен, что его смерть — дело рук Хозроя и Рогнеды, но это надо доказать князю Люту и ярлу Эрику. Это могут сделать только Любава и уцелевший пес покойного. Это понимаем не только мы, но и убийцы, и они постараются избавиться от видоков любым способом. Мы должны сберечь девушку и пса до судного дня. Возьми десяток лучших воинов и не отходи от Любавы ни на шаг.

— Воевода, с этой минуты ее жизнь будет на моей совести, — склоняет голову сотник.

— Выслушай и запомни на прощанье один совет: пуще всего опасайся старого хазарина. Он хитер и вероломен, подл и коварен, для него нет ничего святого. А потому бойся его как ползучей гадины…

Лодка утыкается носом в берег, останавливается. Сотник Ярослав поднимается со скамьи, легко прыгает на песок, смотрит на двух гребцов-дружинников, вытаскивающих из уключин весла.

— Захватите рыбу и сразу к Любаве… буду ждать вас у нее.

Он поправляет на голове шапку, стучит сапогом о сапог, стряхивая с них прилипшую рыбью чешую, взбегает вверх по склону обрыва. Придерживая рукой ножны меча, быстро шагает по тропинке, причудливо петляющей между кустами. Солнце прячется за верхушки деревьев, в лесу начинает темнеть, от близкой реки веет прохладой. Сотник зябко передергивает плечами и с сожалением думает, что зря не взял с собой на рыбалку плащ, оставив его утром в избе у Любавы.

Вдруг он замедляет шаг, останавливается. Прямо на тропа лежит узорчатый пояс, к нему пристегнут широкий кривой кинжал в богато украшенных ножнах. Сотник наклоняется к поясу, и в тот же миг сильный удар дубиной обрушивается ему на голову.