Евгений Кривенко - Серые земли Эдема

Вот только последний он отменить уже не успеет…

Я был предупрежден - шел синхронный отсчет времени, - но все равно это происходит неожиданно.

Сумерки будто взрываются. Призрачной голубизной вспыхивает свет ярче дневного - и сразу меркнет. Снова бело-голубое полотно хлещет по глазам - и снова полная тьма…

Неистовый свет - тьма! Неистовый свет - тьма! Какой-то нечеловеческий ритм - возможно, глаза не могут воспринять этот небывалый свет, и поэтому мозг отключает зрение на короткий момент, пытаясь осмыслить, что же видит…

И включает снова, не в силах понять, что происходит.

Я испытываю нестерпимую тоску. Свет и тьма вращаются перед глазами, постепенно сливаясь в серую пелену и будто затягивая в беспросветную пропасть. Неведомая сила давит на плечи, пригибая к земле.

А ведь я вижу только изображение. Или мне дали почувствовать, как это было?… Никто тогда не знал, насколько усиливается излучение, приходя из открытого космоса, где бьют неисчерпаемые фонтаны энергии.

Все это длится то ли несколько секунд, то ли несколько часов - время словно остановилось. А потом наконец брезжит мутный свет.

Но над головой уже нет темной синевы неба, а вокруг сочной весенней зелени. Словно пепельный полог накрыл мир.

По темно-серой траве бегут серые волны, винты вертолета - он висит в воздухе какой-то ненастоящий, словно вырезанный из картона, - все еще вращаются, но уже видно, что машина начинает крениться. И шума двигателя больше не слышно, все происходит в мертвой тишине.

Видимо, отказало зажигание…

Все-таки у американских президентов хорошие вертолеты: летательный аппарат кое-как выравнивается; замедленно крутя винтом, падает с высоты пятиэтажного дома, и основная сила удара приходится на шасси. Во все стороны летят обломки, вертолет будто сплющивается о землю, но взрыва не происходит - то ли такова конструкция, то ли белая пена, которая сразу облепляет машину, гасит пламя. Приглушенно воют сирены, но ни один автомобиль не несется по серой лужайке, лишь бегут люди. Похоже, все двигатели внутреннего сгорания отказали одновременно…

Скорее всего, президент останется жив. Только вряд ли сможет отдавать распоряжения какое-то время, вряд ли сумеет отменить отданный в спешке приказ. Сибил может радоваться - все получилось даже лучше, чем она надеялась.

Она обрушила-таки небесную кару на свою родину…

Я увидел достаточно и оставляю это место. Если в нашем мире вечны три вещи - предательство, героизм и любовь, - то довольно о предательстве. Пусть следующая история будет о героизме.

Атлантический океан, примерно в 200 километрах от побережья США.

Здесь, в океанских глубинах, темно. Вечерний свет не проникает сквозь трехсотметровую толщу воды, лишь сочится слабое зеленоватое сияние - возможно, это подсветка специально для меня. Континентальный шельф здесь уходит вниз двухкилометровым обрывом, и на склоне в сине-зеленом сумраке маячит какая-то громада. Точка зрения постепенно смещается, и становится видно, что это затонувшее судно - скорее всего, американский пароход, потопленный немцами во Вторую мировую войну. Косо торчат обломки мачт, чернеют жерла упавших труб.

'Огибаю' судно, и в темной глубине различаю воткнувшуюся хвостом в склон большую рыбу…

Вряд ли эта подлодка еще сможет плавать. Несколько раньше я наблюдал атаку: как летят на огненных хвостах ракеты, как вываливаются из них и начинают погружаться глубинные бомбы. Похожие на неуклюжие бочонки, они как-то обнаруживали подлодку и старались приблизиться. В носу лодки открылось отверстие, оттуда вынесся стремительный темный силуэт - наверное, имитатор шумов. Несколько бомб отвернули за ним, но одна все-таки задела корму. Взрыв взбил на поверхности пенный бугор и, видимо, пробил корпус. Лодка стала проваливаться в глубину кормой, отчаянно маневрируя, чтобы подойти ближе к давно затонувшему пароходу и укрыться от магнитометров противника за стальным корпусом. Это ей удалось, но плавно опуститься на грунт уже не получилось. Хвостовыми рулями лодка врезалась в дно, глубоко пробороздила его и зарылась кормой в донный ил. Так и замерла в наклонном положении, выпуклым носом к далекой поверхности океана, которой больше никогда не увидит.

Корпус без иллюминаторов, они отсутствуют в подводных лодках, иначе их выбьет глубинными взрывами. Рубка невысокая - не черный парус, как обычно показывают в фильмах, а скорее наплыв над корпусом. Я заранее ознакомился с данными по российскому подводному флоту и сразу опознал лодку проекта 885 - 'Ясень'. Уровень гидроакустических шумов у них был так низок, что могли незаметно преодолевать американские заградительные рубежи и выходить на дистанцию удара крылатыми ракетами по США.