Виталий Мельников - Искатель. 1985. Выпуск №4

Но однажды появилась маленькая трещинка в их отношениях и с катастрофической быстротой превратилась если не в пропасть, то в глубочайший ров, перебраться через который вряд ли было уже возможно.

Нежданно-негаданно получив р наследство после смерти брата, считавшегося мотом и транжирой, довольно крупную сумму и добавив к ним собственные сбережения, отец ударился в коммерцию. И переменился буквально на глазах. Стал сварливым, раздражительным, в любой момент готовым взорваться из-за пустяка. Теперь у него, целиком ушедшего в бизнес, не находилось ни одной свободной минуты. Внешние атрибуты респектабельности, кругленький счет в банке потребовали отказа от радостей жизни. Через год-полтора отец и Роберт стали совершенно чужими. Впрочем, внешне все обстояло по-прежнему благополучно.

— Вот и я! — звонко послышался из передней голос Пат.

— А у нас Роберт, — оповестила ее миссис Фредерикс.

— Малый, не выходи! — тут же приказала Роберту Пат. — Я должна переодеться. Не хочу, чтобы ты меня узрел в таком наряде.

Скрипнули ступеньки лестницы, ведущей на второй этаж.

— Да мы уже тебя видели! — открыв дверь в переднюю, крикнул Роберт.

— Где? — донеслось сверху.

— По телевизору!

— Уже показали! Ну и как?

— Прекрасно! Скоро ты станешь знаменитостью, — подняв голову кверху, отозвался Роберт и подошел к телефону. С приездом Пат безмятежное настроение, охватившее его, улетучилось, и мысли снова вернулись к событиям в Риме. Нужно еще раз попытаться дозвониться до Гарри. Если тот на свободе, следует обязательно предупредить его, что Бен арестован. Но и на этот раз в трубке тянулись длинные гудки.

«Как же дать ему знать? — лихорадочно соображал Роберт. — Как же предупредить Гарри?..» Он начал вспоминать номера телефонов друзей Гарри, но в эту минуту в гостиную вошла Пат. На ней было кораллово-красное платье. Туго затянутый пояс подчеркивал тонкость талии.

— Теперь ты можешь меня поцеловать! — игриво подставила она щеку.

На протяжении двух с половиной столетий Харсты поставляли Великобритании морских офицеров. Правда, больших высот они не достигали, только одному довелось выслужиться до адмирала. Фрэд изменил семейной традиции, отдавая дань моде тех времен, пошел в Королевские военно-воздушные силы. Но карьера пилота ему не удалась: после войны попал в аварию и по состоянию здоровья демобилизовался из авиации.

Сегодня Фрэд Харст принимал дома своего компаньона — главу фирмы «Прат-Утмей», специализирующуюся на выпуске электронной аппаратуры. После обеда хозяин провел гостя в кабинет.

Двери, оконные рамы и подоконники красного дерева, массивный стол и книжные шкафы мореного дуба, глубокие старые кресла, широкий диван с атласными подушками. Во всем размах.

Фрэд Харст опустился в кресло, а компаньон Джон Коннелл, высокий, худощавый, порывистый, похожий на списанного по возрасту баскетболиста, шумно заметался по кабинету.

— Уладь ты, пожалуйста, поскорее это дело с землей, — обрушился он на хозяина дома. — Мне всего-то нужен какой-то акр, понимаешь? Акр!

— Я не бог, Коннелл! — устало развел руками Харст.

Этим он еще больше подлил масла в огонь.

— Да прекрати ты, в конце концов, эту дурацкую игру в осторожность со мной, — взорвался Коннелл. — Играй в нее с кем угодно, а меня избавь. Мы с тобой можем говорить откровенно. Думаешь, я не понял твоих уверток, когда нам были нужны перспективные планы министерства обороны и разработки других фирм, чтобы наверняка предложить лучший проект? Думаешь, поверил, что ты случайно познакомил меня с этим подлецом из министерства, который в обмен на информацию стал набиваться в зятья? Я понимаю, ты не хочешь рисковать, но никакого риска и нет. С твоим положением и связями это плевое дело. Убери этого чертова сукиного сына — слугу господнего, или я придушу его собственными руками! И через год-полтора мы станем вдвое богаче. Понимаешь — вдвое!

Харст знал: спорить с Коннеллом в таком состоянии бесполезно. Надо дать ему иссякнуть, и тогда он осядет, размякнет, как автомобильное колесо, налетевшее на гвоздь. Попыхивая сигарой, Харст молчал в раздумье.

Коннелл чуть не грохнулся на пол, свалив кресло.

— Ты мне еще не заплатил за китайскую вазу, — бесстрастно напомнил Харст, не поворачивая головы

С некоторых пор он стал недолюбливать компаньона за его чрезмерные притязания и прямо сказал однажды, что с таким аппетитом можно легко подавиться, урвав кусок не по зубам. Однако в глубине души Харст считал, что именно таким азартным, не трясущимся перед риском должен быть человек, возглавляющий налаженный бизнес. Иначе его обойдут конкуренты Обойдут и затопчут