Лоис Буджолд - Этан с Афона

— Ни единого, — безмятежно ответил Этан.

Терренс Си в расстройстве покачал головой, заглянул в коридор и удалился в лифтовую шахту с надписью «Вверх».

Когда люди из Службы Безопасности наконец прибыли, они арестовали Куинн.

Арка детектора пропустила Этана без писка и звона и вообще без ложной тревоги. Этан вздохнул с облегчением. Интерьер следственного изолятора Службы Безопасности станции Клайн — ничем не приукрашенный, сверкающий, деловитый, устрашающий; здесь, вопреки обыкновению станционеров, даже не пытались создать уют при помощи растений, картин или скульптур. Разумеется, эффект был преднамеренный, и вполне успешный. Этан только переступил порог блока Ослабленного Режима, а уже почувствовал себя виноватым.

— Коммандер Куинн в Изоляторе номер два, господин посол, — сообщил охранник, которого назначили Этану в сопровождение. — Сюда, пожалуйста.

Несколько лифтов, пара коридоров. Этан решил, что у обитателей Станции в результате естественного отбора должно быть сильно развито чувство направления. Не говоря уже о чувствительности к знакам должностного различия. Дальтоник здесь просто не выживет. Униформы сотрудников Безопасности, как и вся остальная рабочая одежда на Станции, были разных цветов, каждый цвет что-то обозначал, пропорция оранжевого и черного зависела от звания сотрудника. Рядовой охранник был одет в оранжевую униформу, кое-где отделанную черным; внезапно он замер и молодцевато отдал честь седому человеку в элегантной черной униформе с оранжевым кантом. Седой небрежно ответил. По цветам и оттенкам можно было изучить должностную иерархию всей Станции.

Когда Этан с охранником подошли к изолятору, оттуда как раз выходил капитан Арата. Он был в черном, с широкими оранжевыми полосами на воротнике и рукавах и оранжевым кантом вдоль штанин. На лице у капитана была гримаса разочарования.

— А, посол Эркхарт, — капитан быстро убрал гримасу, заменив ее несколько ехидной улыбкой. — Решили навестить нашу высокую гостью, да? Могли бы не беспокоиться, мы ее и так скоро выпустим. У нее на счету, как ни странно, оказалось достаточно денег, так что все ее штрафы уплачены, и теперь надо только, чтобы врачи ее отпустили.

— Не беспокойтесь, капитан, — ответил Этан. — Я просто хотел задать ей один вопрос.

— И я тоже, — вздохнул Арата. — Несколько. Надеюсь, вам больше повезет в смысле ответов. Я несколько недель пытался вытащить ее на свидание, а она хотела только по-тихому обменяться секретной информацией. Теперь я пришел за информацией, и что вы думаете? Мне назначили свидание. — Он слегка просветлел лицом. — Я знаю, мы будем говорить о работе. Если я вытяну из нее что-нибудь интересное, то смогу провести наши развлечения по графе представительских расходов.

Он кивнул Этану; воцарилось молчание.

— Удачи вам, — любезно сказал Этан, не желая углубляться в тему. Сотрудники Безопасности допрашивали его в связи со вчерашним жутким происшествием на грузовом причале, и его спас только дипломатический статус, а также то, что все вопросы он безжалостно переадресовывал Куинн, надеясь на ее неистощимую изобретательность. Куинн удалось сплести из кусочков правды и лжи химерическую историю, которая, тем не менее, выдержала проверку по всем основным пунктам. Например, по ее версии, Миллисор и Рау пытались похитить саму Куинн, чтобы перепрограммировать ее на роль двойного агента, работающего на цетагандийскую разведку в Дендарийской армии наемников. Куинн свалила на бхарапутрян все преступления, которые они совершили, и еще несколько, в которых они были неповинны — «какой еще Окита?» Теперь основные силы следовательской бригады осаждали консульство, где до сих пор отсиживались бхарапутряне, торгуясь об условиях депортации. Терренса Си в сценарии не было вовсе. Этан не осмелился бы добавить или убрать из этой истории хоть одно слово.

— Жаль, что я не могу пользоваться фаст-пентой иначе как с санкции суда, — пробормотал Арата, и глаза его на секунду стали острыми, как иглы.

Этан приятно улыбнулся.

— Да-да.

Они распрощались. Охранник сдал Этана на руки врачу, заведующему изолятором. Если бы не кодовые замки на дверях, камера Куинн вполне сошла бы за больничную палату. То есть, за больничную палату на станции Клайн. Ностальгия Этана по окнам, которые можно было бы открыть, как на Афоне, принимала угрожающие размеры.

Этану не хотелось сразу выкладывать, зачем он пришел, поэтому он решил начать как раз с окон.