Эдвард Форстер - Небесный омнибус

- Превосходно. Пусть прочитает стихотворение, и будет с него. Во вторник я отправляю его к сестре, там его отучат бегать по переулкам. (Смех.) Читай свое стихотворение!

Мальчик начал: "Замкнувшись в невежестве..."

Отец уже опять хохотал во все горло:

- Не в бровь, а в глаз, сын мой: "Замкнувшись в невежестве..." Вот уж не думал, что в стихах можно найти что-нибудь путное. Сказано прямо про тебя. Послушайте, Бонс, поэзия-это по вашей части. Проверьте-ка его, а я притащу виски.

- Ладно, дайте мне томик Китса, - сказал мистер Бонс. Пусть декламирует заданные стихи.

Так образованнейший муж и невежественный ребенок на несколько минут остались вдвоем в курительной.

Замкнувшись в невежестве, одинок,

О тебе и Цикладах грежу я,

Как путник, оставшийся на берегу...

- Совершенно верно. О чем же он грезит?

- О дельфиньих кораллах в бездонных морях, - сказал мальчик и залился слезами.

- Ну, полно, полно. Что ты плачешь?

- Потому... потому что раньше слова только складывались в стишки, а теперь, когда я вернулся, все эти стихи - я сам.

Мистер Бонс положил на стол томик Китса. Случай оказался еще интереснее, чем он ожидал.

- Ты? - воскликнул он. - Этот сонет - ты?

- Да... и - смотрите, как там дальше: "Царство мрака прорезал света сноп, озарил он бездны зеленое дно". Так оно и есть, сэр. Все это правда.

- Я в этом и не сомневался, - сказал мистер Бонс, закрыв глаза.

- Вы... значит, вы мне верите? Вы верите и в омнибус, и в кучера, и в бурю, и в бесплатный билет, и...

- Ну-ну-ну! Довольно бредней, мой мальчик. Я хочу сказать, что никогда не сомневался в подлинной правдивости поэзии. Когда-нибудь, когда ты прочтешь побольше книг, ты поймешь, что я имею в виду.

- Но, мистер Бонс, все так и есть на самом деле. Царство мрака прорезал свет. Я видел, как он забрезжил. Свет и ветер.

- Чепуха, - сказал мистер Бонс.

- Зачем я не остался? Меня так заманивали! Уговаривали, чтобы я отдал свой билет - ведь если потеряешь его, нельзя вернуться. Они выпрашивали билет от самой реки, и я чуть было не согласился: ведь я нигде не был так счастлив, как там, среди обрывов. Но я подумал о маме с папой и о том, что надо привезти их туда. Только они не поедут, хотя дорога начинается прямо от нашего дома. Все и получилось точно так, как меня там предупреждали, и мистер Бонс тоже не верит, и он не лучше других. Меня высекли. И я никогда больше не увижу ту гору.

- Что ты там говоришь обо мне? - спросил мистер Бонс, вдруг выпрямляясь в кресле.

- Я рассказывал им о вас, какой вы умный, как много у вас книг, а они говорят: "Мистер Бонс наверняка тебе не поверит".

- Вздор и чепуха, мой юный друг. Ты становишься дерзким. Я... что ж.. я готов решить все раз и навсегда. Ни слова родителям. Я излечу тебя. Завтра вечером я зайду к вам и возьму тебя на прогулку, а на закате мы пойдем в переулок напротив и дождемся твоего омнибуса, глупеныш.

Лицо его тут же приняло строгое выражение, потому что мальчик ничуть не растерялся, а стал прыгать по всей комнате, распевая:

- Вот радость! Я же им говорил, что вы поверите. Мы вместе прокатимся по радуге! Я им говорил, что вы поверите.

Неужели что-то было в этой сказке? Может быть, Вагнер? Или Ките? Шелли? Или сэр Томас Браун? Случай, безусловно, интересный.

На другой день вечером, несмотря на дождь, мистер Бонс все же зашел в Пихтовую сторожку.

Мальчик уже ждал, он был как на иголках и прыгал так, что это даже рассердило президента Литературного общества. Они направились было вниз по Букингем-паркрод, но, убедившись, что никто за ними не следит, скользнули в переулок. И, конечно, наскочили прямо на стоявший омнибус (ведь солнце уже садилось).

- Боже мой! - воскликнул мистер Бонс. - Великий боже!

Это был не тот омнибус, в котором мальчик ехал первый раз, и не тот, которым он вернулся. Тут была тройка лошадей - черная, серая и белая; особенно выделялась серая. Возница обернулся при упоминании имени божьего; у него было бледное лицо с выпяченным подбородком и глубоко запавшими глазами. Мистер Бонс словно узнал незнакомца: он вскрикнул, и его начало трясти как в лихорадке.

Мальчик вскочил в омнибус.

- Неужто это возможно? - воскликнул мистер Бонс. - Неужто возможно невозможное?

- Сэр, входите, сэр. Это такой прекрасный омнибус. А вот и имя кучера - Дан... а фамилии не разберу.

Мистер Бонс тоже прыгнул на подножку. Порыв ветра сразу захлопнул за ним дверцу омнибуса, и от толчка опустились все жалюзи: видно, пружины оказались слабыми.

- Дан... Покажи-ка, где это. Боже милостивый! Мы уже едем.