Баррингтон Бейли: Столпы вечности

На полпути вниз по переулку корабль уведомил Вооза, что за ним хвост. Вооз взял топливные стержни под мышку. Наверняка именно они привлекли грабителей. Спустя минуту корабль доложил, что нападение неминуемо.

В следующий миг из стены соседнего дома вылетело лассо и обхватило его ноги. Секция стены сложилась, как бумажная, открывая узкий переулок. Оттуда выскочили двое мужчин, один держал лассо и затаскивал Вооза внутрь, другой переминался с ноги на ногу, вытягивая к нему руки, точно борец, ожидающий схватки.

На миг Вооз затруднился активировать свои силы и, продолжая стискивать топливные элементы, почувствовал, как его волокут в засаду. Лишь затем он уцепился за лассо свободной рукой, перехватил у рукояти и рванул на себя, сбив нападавшего с ног.

Атакующие не ожидали, что приземистый неуклюжий космолетчик в скафомоде разовьет такую прыть. Вооз перекатился, вскочил на ноги и, завершая движение, пнул человека с лассо в копчик. Удар сломал грабителю позвоночный столб.

Человек с лассо издал булькающий вой, рухнул лицом вниз и стал сучить руками, как искалеченное насекомое. Вооз рассудил, что этот тип долго не протянет, и решил заняться вторым. Развернувшись для атаки, он обнаружил, что тот целится в него из пистолета поверх парализованной туши своего напарника. Вооз увидел в его глазах ужас и почти тут же ощутил тепло: луч пистолета ударил в грудь.

Но спустя считанные микросекунды ощущение тепла исчезло. В двух милях от переулка припаркованный на космодроме корабль Вооза отреагировал на происходящее с телом. Миллиарды цифровых импульсов хлынули по узконаправленному лучу, которым корабль привязывал к себе Вооза, и занялись переналадкой систем защиты тела. Они отклонили смертоносный луч из пистолета грабителя и рассеяли его, оставив лишь тонкий сполох.

Капитан Вооз, продолжавший держать под мышкой груз топливных элементов, сделал один шаг вперед и вырвал оружие, после чего хватил прикладом о стену с такой силой, что аккумулятор пистолета вылетел наружу, и отшвырнул батарейку ногой, наблюдая, как, в панике озираясь, пятится грабитель. Переулок оканчивался тупиком и, вероятно, был проложен как раз для нужд воров.

— Мы не хотели тебя убивать, кораблеводец, — быстро взмолился грабитель. — Мы бы только забрали твои стержни.

— Лжешь. Ты стрелял на поражение.

— А ты глянь, что с моим другом!..

Заговаривать зубы Воозу было бесполезно. Он сгреб вора за воротник тоги и поставил на колени. Потом, продолжая орудовать только одной рукой, взял того за горло.

Когда Вооз принялся душить грабителя, лицо того вдруг изменилось. Ужас уступил место сонномечтательной хитрости; вор воззрился на Вооза.

— Ты меня убьешь?.. — задыхаясь, выдавил он.

Вооз покосился на продолжавшего стонать паралитика под ногами. Внезапно он увидел себя со стороны, и увиденное ему не понравилось. Он отпустил вора. Тот осел на землю с видом одновременно облегченным, разочарованным и нервным.

На лице же Вооза ничего не отразилось. Он задом выбрался из переулка, развернулся и пошел обратно к торговой улице.

Он вернулся на космодром. На плоской площадке, охватывающей три квадратных мили, было припарковано несколько десятков кораблей. Казалось, что в слабой дымке они едва заметно дрейфуют. Некоторые, стреловидных очертаний, и вправду были готовы стартовать в любой миг, но дизайн большинства не предусматривал постоянной готовности к отлету с парковки, так как это повышало расход топлива и требовало специфической конструкции корпусов.

Спускались сумерки. Солнце стояло уже низко, на противоположном участке небосвода возникли первые звезды. Над головой наблюдалась обычная картина. В этой системе процессы планетообразования протекали таким образом, что планета Гондора представляла собой, по существу, огромный спутник газового гиганта. Тот бледно маячил в жизнерадостных небесах; кольца просматривались четче.

Космодром был сооружен на плато. Отсюда город и его окрестности казались масштабной моделью. Капитан Вооз замедлил шаг и взглянул туда. Интересно, почему почти на всех заселенных человеком мирах его настигало неизменное ощущение упадка и скорого конца Вселенной? Вселенной, которая изнашивается, теряет жизненные силы, вступает в теплую осень. Неужели Вселенная действительно приближается к своему концу, обреченная истаять в огне мирового разума? Или это лишь ощущение, внушаемое человеческим обществом?