Селия Фридман - Восход черного солнца

- Твое могущество несомненно. Твоя проницательность...

- А еще можно будет не беспокоиться, а? Все время, пока я был с вами, никто не охотился в Лесу. Ни одну невинную девушку не замучили ради моего удовольствия. Так почему бы не продолжить в том же духе? Разве не это примирило твою совесть с тем, что мое существование продолжается, хотя ты честью поклялся убить меня?

Против воли Дэмьен улыбнулся:

- Это тоже привлекает.

- Давай-ка я расскажу тебе, чем мне представляется океан. Тысячи и тысячи миль открытой воды, слишком глубокой, чтоб земное Фэа могло подняться. Понимаешь? Та самая сила, которая поддерживает мою жизнь, которая требуется для большинства моих Творений, - и недоступна. А значит, я не смогу помочь ни тебе, ни себе, если что-нибудь случится. Одно хорошее извержение в Новой Атлантиде, когда мы попадем в те места, - и никакая власть, моя или твоя, нас не спасет. Почему, ты думаешь, никто не пересекает эти воды? Почему, ты думаешь, за все годы, что человек здесь живет, предприняли всего пять попыток? И к тому же я окажусь беспомощен. Я буду отдан на твою милость. Думаешь, меня это привлекает? Для того, кто подобен мне, немыслимо быть таким уязвимым.

- Я дам тебе слово. Ты знаешь, я способен его сдержать. Испытай меня.

Тень смотрела на него в молчании; не видя выражения лица Тарранта, Дэмьен не мог понять его причины.

- Полагаю, ты поедешь один, - объявил наконец посвященный.

- Ну что ж. Ладно. - Священник посмотрел в сторону поселка. - Хессет поедет. Она настояла. Ты бы видел ее, когда она осознала истину, когда поняла, что это ее расу извратили...

- А леди Сиани?

Дэмьен помрачнел. И произнес, осторожно подбирая слова:

- Это дело ее жизни. Земли ракхов. Их культура. Я не знал этого прежде, потому что у нее отобрали память... Впрочем, я многого о ней не знал.

На минуту воцарилось молчание. Потом Охотник тихо сказал:

- Прости.

Дэмьен принужденно пожал плечами.

- Это было хорошо, пока продолжалось. Большего никто не может просить, верно? - Он с усилием разжал кулаки в карманах. С усилием заставил себя говорить спокойно. - Мы из двух разных миров, она и я. Иногда об этом забываешь. Иногда пытаешься думать, что это не имеет значения. Но это навсегда.

Он посмотрел на фигуру, туда, где должно быть лицо. Как и все тело, оно было окутано тьмой.

- Что-то растет на востоке, - продолжил он. - Что-то очень могущественное и очень злое. Что-то, у чего есть время и настойчивость, чтобы перестроить схему сил всей планеты, пока сама природа не вынуждена будет вмешаться. Тебе не хочется узнать, что это? Тебе не хочется потребовать расплаты за все, что с тобой сделали?

- Зло против зла, так, что ли? И есть надежда, что Они уничтожат друг друга.

- Ты сам советовал поступать так. Или забыл?

- Я был очень молод. Неопытен. Наивен.

- Ты был голосом моей веры.

- Когда-то, преподобный Райс. Все изменилось. Я изменился. - Тень отступила назад, резко вздохнув. От боли? - Много лет назад я решил, что принесу в жертву все и вся во имя выживания. Свою кровь. Свою родню. Свою человечность. И все это обессмыслить, и лишь ради того, чтобы в столь почтенном возрасте поиграть со смертью? Нет, священник.

Дэмьен пожал плечами:

- На случай, если передумаешь, - мы отплываем из Фарадея. Где-то в марте - апреле; примерно столько займет разработка практических деталей. Я приготовлю для тебя отдельную каюту, - предложил он. - Без окон и с замком с внутренней стороны.

Какое-то время темная фигура просто смотрела на него. Хотя серебряные глаза скрывались в тени, Дэмьен чувствовал их взгляд.

- Что заставляет тебя думать, будто ты так хорошо меня знаешь? - хрипло спросил Охотник. - Что заставляет тебя думать, будто ты можешь предвидеть мои поступки, да еще столь противоестественные для меня?

- Я знаю, кем ты был, - ответил Дэмьен. - Я знаю, что за человек стоит передо мной. И могу биться об заклад, что где-то в глубине твоего сердца, в той злосчастной точке, которую зовут душой, еще тлеет искорка прежнего человека и той безграничной жажды, что правила им. Я думаю, что ты с такой же силой стремишься знать, как и стремишься жить, Владетель. И я предлагаю тебе знание - и месть. И ты скажешь, что такое сочетание тебя не привлекает?

Тень подняла одну руку, так что полы накидки упали.

- Привлекает или нет, - прошептал он, - цена слишком высока.

Лунный свет замерцал на влажном от крови теле, на мышцах и венах, обнажившихся под огненными ударами солнца. Острые края костей просвечивали сквозь струпья сморщенной плоти; там, где они проткнули кожу, они почернели от огня и покрылись коркой засохшей крови. Пальцы были просто клочьями сожженного мяса, скрепленными тонкими фалангами, напоминая какой-то ужасный шашлык. К этому телу пристали, наверное, еще и кусочки изодранного шелка и шерсти, но они были неразличимы на общем фоне.