Селия Фридман - Время истинной ночи

Капитан медленно поворачивался, измеряя длину и ширину береговой линии собственными инструментами. В руках у него был золотой барабан с тщательно выгравированными на нем фигурками; барабан был к тому же украшен драгоценными геммами. По выходе из гавани этот прибор моряку подарил Таррант - и Дэмьен вспомнил, как поразил и восхитил его этот дар. Хотя восхищаться ему не следовало. Такой подарок, безвкусный, но драгоценный, мгновенно завоевал сердце капитана - и завоевал в пользу Тарранта. А за все добро, сделанное капитану и экипажу, Охотник в урочный час непременно потребует воздаяния.

Но и сам Дэмьен пристально всматривался в береговую линию: сплошные скалы с водопадами на крутых обрывах, лишь кое-где более или менее пологие склоны - такие, что, дав волю воображению, можно было бы назвать их берегом... Снова и снова смотрел он из стороны в сторону, остро сожалея о том, что не обладает Видением, присущим Тарранту. К настоящему времени Охотник наверняка проанализировал бы каждое движение, каждый энергетический поток, которые имеются в здешних местах, и считал бы каждую каплю какой-либо информации. "Да, - сказал бы он, - люди здесь живут, несколько к югу отсюда. Живут - и не подозревают о нашем появлении. Так что давайте пойдем по ветру..."

И тут Дэмьен судорожно сглотнул, увидев нечто не совсем естественного происхождения. Ему понадобилось всего несколько мгновений, чтобы сфокусировать взгляд, - бледная полоса, в основном прямая, вьющаяся от подножия прибрежного утеса к его вершине высотой в несколько сотен футов. "Искусственного происхождения, - решил он. - Вне всякого сомнения, искусственного". Его пальцы стиснули тонкий корпус подзорной трубы, он настроил ее на саму дорогу, на движущиеся тени, которыми она была покрыта. И попытался идентифицировать эти тени.

И поняв, что это такое, чем эти тени непременно должны были оказаться, на мгновение затаил дыхание.

"О Господи. Вот оно!"

Капитан повернулся к нему:

- Что-нибудь увидели?

Дэмьен кивнул. Его сердце так отчаянно колотилось от волнения, что его удивляло, почему это никто другой не слышит.

- Там.

Он указал капитану на замеченную им полосу, затем передал подзорную трубу Расе. Ему не хотелось ничего говорить, пока они не увидят сами. Не увидят и не подтвердят увиденного.

Капитан, первым нашедший путь, чертыхнулся:

- Девятый мессия Валкина! Лестница?

- Скорее своего рода ступеньки, - поправила Рася. - Склон слишком крут для более или менее нормальной лестницы.

- Но ступеньки, высеченные человеком. Уж это-то наверняка.

"Человеком или человекообразным, - поправил про себя Дэмьен. - Кем-то принявшим человеческий образ и, соответственно, воспользовавшимся человеческими инструментами. Ищем ли мы приметы пребывания здесь потенциального союзника... или же речь идет о нашем враге?" Неуверенность заставила его внутренне захолодеть. Он попытался задействовать Познание с тем чтобы погасить сомнения, но энергия, витающая на этой планете над поверхностью суши, была еще слишком далека. И, следовательно, недоступна. Тарранту, возможно, удалось бы Творение и на таком расстоянии, но только не самому Дэмьену.

- Ну что, Рася? - спросил капитан.

- Высаживаться на берег здесь неудобно, - ответила она. - Даже с лодок. Да и на якорь "Золотую славу" поставить негде. По крайней мере, мы такого места пока не нашли. А это означает, что, высадив вас, придется отойти на десять, а может, и на сто миль от места высадки. Звучит достаточно скверно.

- Но если вы распорядитесь, мы так и сделаем, - заверил Дэмьена капитан. - Мы же с вами так и условились. Высадим вас там, где вам будет угодно... даже если это означает сбросить вас с палубы в пучину.

- И даже если нам этого категорически не захочется, - добавила Рася.

Дэмьен взял долгую паузу, пристально вглядываясь в береговую линию, словно в надежде на то, что это в какой-то мере рассеет его сомнения.

- А нельзя подождать здесь? До заката. Это составит...

- Семь часов, - сообщила Рася.

А капитан спросил:

- Это из-за его светлости?

- Мне бы хотелось, чтобы он посмотрел на это собственными глазами. Прежде чем мы примем окончательное решение.

- Прямо здесь мы оставаться не сможем, - предостерегла Рася. - Если, конечно, не захотим послужить живой мишенью для очередного шквала. Поглядите на береговую линию: все свидетельствует о том, что здесь постоянно бушуют бури. Оставаться здесь означает самим напрашиваться на неприятности. - В задумчивости она провела ладонью по коротко подстриженным волосам. - Вместо этого мы могли бы отойти в открытое море и вернуться сюда с лунным приливом... Ночью это рискованно, но если не изменится ветер, риск будет вполне терпимым.