Михаил Немченко: Дни Мно

— Хозяин, еще два сипи! — прервал размышления Тарви один из парней за крайним столиком.

«Еще два…» — мысленно передразнил Тарви. Сидят второй час за двумя жестянками дешевенького пойла, именуемого синтетическим пивом, — и вот, извольте радоваться, расщедрились еще на две… Ну и посетителей бог послал! Нет, чтобы заказать хотя бы по яичнице с ветчиной или пирожное своим девицам. Господи, да о чем тут говорить, каждому дураку ясно, что это голодранцы…

Сколько их прошло через заведение Тарви, таких молодых мотобродяг, бесцельно и неприкаянно слоняющихся по дорогам! Часто, глядя на совсем еще юных ребят и девчонок в обтрепанных куртках, Тарви чувствовал острую жалость к отверженным полудетям, так рано ожесточившимся, осознавшим себя никому не нужными в этой жизни, намертво зажатой челюстями Мно… Но жалость испытывал Тарви-человек, а Тарви — владелец мотеля терпеть не мог молодых компаний. Доход — ничтожный, а любителей похулиганить среди них больше чем достаточно, не говоря уже о том, что однажды двое молодцов прихватили с собой всю его недельную выручку.

Впрочем, сегодняшняя четверка пока вела себя вполне прилично. Пожалуй, это были не записные бродяги, а «резервные» из какого-нибудь города на побережье. По крайней мере, вон тот высокий светловолосый парень с неторопливыми движениями силача явно успел поработать где-нибудь в доках. Правда, сосед его, бледнолицый брюнет с жиденькой бородкой, скорее, был похож на недоучившегося студента. Он все время тренькал на гитаре или принимался что-то громко рассказывать, посмеиваясь не очень естественным смехом. А девчонки были совсем молоденькие — особенно та, что сидела рядом с бородачом. Большеглазая, стриженная под мальчика, она непрерывно курила, держалась как-то напряженно-скованно, словно первый раз попала в такую компанию. «Может, еще школьница», — подумал Тарви. Зато вторая, стройная красавица с длинными льняными волосами, рассыпавшимися по старенькому синему пончо, явно чувствовала себя здесь как рыба в воде. Она громче всех смеялась шуточкам бородатого гитариста, хотя был ее смех тоже не слишком-то весел. Да и с чего им, в общем-то, веселиться?

— Эй, хозяин, не слышал, что ли: два сипи, — повторил светловолосый парень.

Ничего не ответив, Тарви еще раз оглядел шоссе и не увидел ни огонька. «Но к ночи еще, может, кто и заедет», — попытался он себя немного успокоить, пересекая закусочную в обратном направлении. Молча достал из холодильника две жестянки, поставил их перед молодой компанией, напевавшей под гитару модную песенку, — и вернулся к стойке.

— Так ты что, значит, не веришь? — встретив его вопросом Мелт.

— Слухам насчет нападения на Мно? — Тарви махнул рукой. — Да кто им поверит? Брехня!..

— Но моему отцу рассказывал человек, который видел собственными глазами!..

— Брехня, — упрямо повторил Тарви. — Ты прекрасно знаешь, что уже вторая голова дает возможность читать мысли в радиусе десятка метров. И еще пытаешься меня уверить, будто кто-то сумел внезапно напасть на четырехголового! Да он бы обнаружил засаду за полсотни шагов и при первом же их мысленном поползновении в секунду испепелил бы из своего излучателя…

— В том-то и дело! — встрепенулся Мелт, затягиваясь новой сигаретой. — Я забыл сказать тебе… Понимаешь, говорят, у них есть какие-то крошечные радиоактивные глушители. Когда они их включают, создается маскирующее поле самооблучения… Вот так, видимо, и получилось с той засадой. Четырехголовый не распознал в головах сидевших у дороги мужчин ничего, кроме блаженного бездумья, и спокойно подъехал, не подозревая, что подлинные мысли скрыты глушителями…

— Но ведь самооблучение — верная смерть!

— Да, через несколько часов. Но за это время можно успеть напасть…

— На кого это опять? — Из двери, ведущей в комнаты хозяев, выглянула жена Тарви, маленькая белокурая женщина в очках. За руку она держала мальчугана лет пяти. — Что, какое-нибудь очередное ограбление?

— О нет, нечто гораздо более невероятное: нападение на Многоголового. Я хотел рассказать вам обоим, но вы ушли к сынишке…

— На Мно?! — Женщина пораженно глянула на Мелта и быстро повернулась к мальчику: — Рони, иди к себе в комнату, поиграй… — Она легонько подтолкнула его рукой и, прикрыв дверь, подошла к мужчинам, — Мелт, вы что, серьезно?!

— Моему отцу рассказал старик, на глазах у которого все это произошло.

— Где?

— У въезда в Скайхилл. Вернее, в то, что было Скайхиллом. Девять десятых его уже распахано агрокиберами, но несколько домов еще осталось, и вот метрах в ста от крайнего дома трое неизвестных бросились из кустов на Мно. Как раз в тот момент, когда он спешился возле работавших киберов. А старик, который видел все издали из окна, — знакомый моего отца…