Николай Гацунаев - Звездный скиталец

- Да, так, - согласилась она.

- И если какой-то чудак вроде меня попытается внести какие-то свои коррективы, то его...

- ...необходимо нейтрализовать.

- И проще всего сделать это, прихлопнув его, как муху.

- Нет. Это будет тоже неучтенное изменение реальности прошлого.

- Стало быть, он должен делать только то, что ему запрограммировано?

- В общем, да.

- Значит, мой удел - явиться на призывной пункт, надеть мундир и сложить голову во славу Стран Всеобщей Конвенции? Симмонс сел, машинально стряхивая приставший к коже песок. И твоя миссия в том и заключается, чтобы не дать мне улизнуть...

Он подобрал с песка сухую травинку, поднес ко рту, прикусил.

- Тебе, конечно, известно, что меня ждет?

Травинка нестерпимо горчила. Травинка пахла ветром, степью, полынью.

- Да, Эрнст. Я знаю, что тебя ждет, - ответила она.

Симмонс взял ее руку, прижался губами к ладони, Эльсинора слегла сжала ему нос большим и указательным пальцами, притянула к себе, уложила затылком на свое плечо.

Он глядел мимо тента в голубое без единого облачка бездонное небо, думая о том, как непостижимо уживаются рядом такие взаимоисключающие понятия, как ненависть и любовь, отчаяние и счастье, трусость и мужество...

Наверное, Эльсинора права. От судьбы не уйдешь. Надо жить проще, принимать все как есть.

- Ты валишь в одну кучу разные понятия, - сказала она. Судьба, предначертание, рок - все это вздор. Просто у каждого есть свой долг в жизни.

- Долг перед кем? - саркастически усмехнулся он.

- Перед будущим.

Ветер усилился. Волны докатывались теперь почти до их ног, ласковые бирюзовые волны Арала.

- Можно, я задам тебе один-единственный вопрос? - спросил он. Она кивнула.

- Скажи, ты будешь со мной до самого конца?

- Да, Эрнст.

Далеко, по самой кромке горизонта, наперегонки с пыльными смерчами, промчалась стайка сайгаков. Было в их беге что-то птичье-стремительное и парящее одновременно.

Каким-то шестым чувством он понял, что она вот-вот расплачется.

- Не надо, Люси.

- Не обращай на меня внимания, родной. - Она прерывисто вздохнула. - Не представляю, как я буду жить, когда не станет тебя.

Ему вдруг вспомнились прочитанные когда-то давным-давно стихи. Он повернулся на бок и медленно произнес их вслух:

И мне, родная, одного лишь хочется,

Одно гнетет сознание мое:

Как уберечь тебя от одиночества,

Когда скорбя уйду в небытие?

Эльсинора продолжала лежать на спине, закрыв лицо ладонями, и плечи ее сотрясались от беззвучных рыданий. Он бережно взял ее мокрые от слез ладони в свои и стал целовать, ощущая на губах горько-соленый привкус.

- Я не смогу без тебя, Эрнст.

В ее голосе слышалась такая скорбь, что у него перехватило дыхание. Он пересилил себя и улыбнулся.

- Ну, это ты брось. Представляешь, какой переполох поднимется в вашем межвременном ведомстве?

- Ничего с ними не сделается. - Она вытерла глаза и опять вздохнула. - Пришлют нового наблюдателя, только и всего.

- Давай не думать об этом, - сказал он.

- Давай.

Она взяла его ладони и уткнулась в них лицом. Ветер распушил золотистые волосы, обнажил светлую полоску нетронутой загаром кожи. Симмонс поцеловал ее в затылок, почувствовал, что вот-вот расплачется от нахлынувшей нежности, встал и протянул ей руку.

- Пойдем купаться.

Она поднялась и удивленно округлила глаза.

- Смотри-ка! Откуда они взялись?

Возле палатки паслись верблюды: низкорослый, лохматый бактриан темной масти и три поджарых светло-коричневых дромадера.

- А правда, как они умудрились спуститься с обрыва? удивился он и замахал рукой. - Кыш! Пошли прочь!

Верблюды и ухом не повели.

- С ними надо не так! - усмехнулась Эльсинора.

- А как?

- Смотри! - Она театральным жестом подняла кверху ладонь. - Але-оп!

Мирно пощипывающий колючку бактриан ни с того ни с сего подпрыгнул как ужаленный, вбрыкнул всеми четырьмя ногами и размашистым галопом понесся вокруг домика. Сородичи, высоко задрав головы на длинных шеях, уставились на него с явным удивлением. Подскакав к ближайшему дромадеру, бактриан изо всех сил лягнул его в брюхо. Тот еле удержался на ногах, испуганно взревел и трусцой побежал прочь от обидчика. Остальные тревожно переглянулись и поспешили следом.

- Здорово! - усмехнулся Симмонс.

- Это еще что! - Эльсинора вошла во вкус. - Гляди, что будет дальше! Але-оп!

Вся четверка взметнулась в воздух и, описав четыре неуклюжих сальто, остановилась как вкопанная.

- Вот это да! - расхохотался Симмонс,