Даниил Ткаченко - Зона 2018

Немного успокоившись он закурил и прошел в комнату. Ему открылась небольшое помещение с печкой обложенной белым кафелем с изображением цветов в вазе, одинокий сервант и когда-то современный стол из белых досок. Над дверями в другую комнату он увидел темный портрет Ленина.

Все смежные двери были закрыты, и он отворив одну прошел а залу. Коричневый крагис сохранился хорошо, как и диван с кроватью, и ничего кроме их и небольшой тумбочки в комнате ничего не было. Окна были закрыты грязными желтыми шторами. Для брошенного жилища Второй Чернобыльской Аварии этот дом выглядел слишком пустым и безжизненным.

Милютин присел на диван и чтобы было не так страшно освободил окна от штор, и в комнату ворвались лучи солнца и пыль закружила свой извечный хоровод.

Пружины под ним жалобно скрипнули, и капитан испугался этого звука словно выстрела, и тут же со страхом задернул шторы и сел под окном сжимая автомат.

Он сидел так долго, наблюдая как дверь вдруг сама собой закрылась, и ему стоило больших усилий осознать что это было обычное физическое явление и дверь закрывалась не сразу а постепенно, - то что она затворилась сама собой и очень быстро ему опять же показалось из-за прогрессирующего, тяжкого психического расстройства.

Прошло минут двадцать, и он решился сесть за стол в другой комнате и слегка перекусить.

Он вошел в полутемную комнату и вдруг реши осмотреть сервант на предмет украшений, - то что они там будут это конечно маловероятно, но все может быть…

Он открыл нижние створки и увидел кроме старого разбитого сервиза какие-то бумаги и фотографии. Запечатленные события чей-то чужой жизни его мало интересовали, но все же он ради интереса взял в руки и увидел молодого смеющегося парня, в черной футболке, камуфляжных штанах и берцах. Он стоял возле мотоцикла и улыбался, - улыбался странно и во всем его облике было что-то не от мира всего, а в пейзаже за его спиной он с трудом узнал ту грунтовую дорогу вдоль очень длинного и глубокого оврага, по которой и добирался суда сам. Он хотел отбросить ее в строну, но что то его удержало от этого поступка. Чем дольше капитан на нее смотрел, тем сильнее его душа и разум наполнялся страхом, и он вдруг понял, нет, даже не понял, а почувствовал нутром что на фотографии изображен Курт. Да, это он, и здесь он на много моложе, на фотографии лет семнадцать-восемнадцать, а и мотоцикл именно тот, что остался рядом с его трупом, только здесь двигатель его обычной формы и естественно, бензиновый.

Это его дом, это его дом! С уже не ужасом, а агонией думал капитан. Он не признал его сразу по той причине, что на фотографии сталкер улыбался, и улыбался естественно, весь его облик не выражал какой-либо угрозы или злости как сейчас, тогда он не чурался людей и мог с ними общаться, даже наверняка имел друзей. Но уже тогда в нем проглядывалась усталость что ли, усталость старого человека от людей, человека который уже подумывает о том, чтобы отдохнуть от них, уйти. Но не на всегда, а всего лишь временно…

Но фотография была современной и цветной, а значит была сделана максимум лет десять назад, и если Курт не врет о своем возрасте, то здесь ему далеко не восемнадцать, хоть и выглядит моложе…

На обороте фотографии была надпись сделанная пастой ручки, - разобрать что либо было сложно, но почерк явно был женским, что было вдвойне странно, - ведь если бы эта фотография длительное время принадлежала даже не его возлюбленной а просто подруге, то зачем ей самой делать на ней надпись?

«А-а, к черту все!» - Мысленно закричал Милютин и бросил фотографию обратно.

– Сигареты?… - Он охлопал карманы и убедился что курево он потерял, и теперь силился понять где именно, - ведь только зайдя в дом он сразу закурил.

Он не вставая посмотрел в соседнюю комнату и увидел на диване белую сигаретную пачку.

Он прошел в залу, нагнулся за пачкой, прикурил и вернулся обратно в прихожую или кухню, поскольку точнее установить какую роль это помещение играло до Аварии. Яркий свет теперь сильно раздражал его, и он закрыл за собой двери довольно долго провозившись со створками пока не смог их плотно подогнать друг к другу. А когда капитан обернулся, то уже не испугался, - а просто чуть не сошел с ума, - перед ним, за столом сидел по человечески сложив на нем руки кровосос. Милютин понял, - мутант был здесь с самого начала, но только в состоянии невидимости, а то что он совсем не двигался, не давало возможности обнаружить по едва заметному искажению предметов.