Андрей Чертков - Миры Стругацких - Время учеников, XXI век. Возвращение в Арканар

Как бы иллюстрируя слова комментатора, один из «пациентов» ткнул пухлым кулачком в лицо своему товарищу по несчастью. Сдачи он не получил и поэтому продолжал молотить по бессмысленно ухмыляющейся физиономии. Потом невидимый оператор нацелил камеру на группу Румова. Низкорослый человек, скорее всего сам Румов, замахал руками и что-то беззвучно закричал. Его ассистенты склонились к аппарату, напряглись и застыли. Несколько мгновений ничего не происходило, но вдруг, без сколько-нибудь заметного перехода, у «пациентов» изменилось выражение лиц. Драчун прекратил тузить улыбчивого и как бы отшатнулся в ужасе. По руке у него стекала кровь, и он принялся тщательно вытирать ее полой пижамы. Избитый перестал улыбаться и мазнул тыльной стороной ладони по губам. На лице его проявились удивление и обида.

— Вы наблюдали то, что Румов впоследствии назвал «первой стадией пробуждения сознания», — продолжил комментарий Советник. — К сожалению, опыты Румова были прекращены и названы аморальными и противными божественной сущности человека. Сам гениальный изобретатель много лет пытался доказать необходимость своего удивительного прибора, способного в умелых руках совершенно преобразить мир. Но, увы, господа, старая идеология камнем висела на шее прогресса. Только теперь, когда мы стали свободны от ее уз, у нас появилась возможность добиться даже более впечатляющих результатов.

Не успели зрители перевести дух и осмыслить увиденное, как на экран выпрыгнули другие кадры.

Ив поднялся к своему номеру и уже притронулся к дверной ручке, как подзабытое ощущение «нежелательного присутствия» заставило его отпрянуть. Почудилось вдруг уголовному хроникеру, что едва он вставит ключ в замочную скважину, как некто, притаившийся за дверью, немедленно пальнет через филенку. Несколько мучительно долгих секунд Ив размышлял, как ему поступить: позвать на помощь, позвонить в полицию или вызвать коридорного? Более блестящих идей он не породил и поэтому просто взял и вставил ключ в замок. Будь что будет. Разумеется, никто не выстрелил, когда Ив, распахнув дверь во всю ширь, вошел в номер. Он бегло осмотрел небольшую комнату и готов был уже посмеяться над своим испугом, но легкий, на границе слуха, шорох бросил его в дрожь.

— Проходите, господин Маргит, не стесняйтесь, — раздался негромкий мужской голос.

Ив сделал несколько шагов вперед и медленно обернулся. Хлопнула закрываемая дверь, звонко щелкнул замок. Из узкой прихожей, отделяющей жилую часть номера от туалетной и ванной комнат, появился давешний незнакомец из ресторана.

— Присаживайтесь, — сказал он, указывая пистолетом на кровать. — Разговор у нас будет долгий и интересный, а его исход будет зависеть от результата.

Ив повиновался — что ему еще оставалось делать?

— Кто вы такой? — спросил он.

— Для вас это не важно, — нагло ответил незнакомец, но тут же добавил примирительно: — Впрочем, для удобства беседы называйте меня Элмером.

— Хорошо, господин Элмер, — согласился Ив. — Давайте побеседуем. Тем более если беседа обещает быть интересной. Я вас слушаю.

— Я, собственно, хотел бы узнать некоторые факты из вашей жизни. Причем, предупреждаю, мои вопросы могут касаться порой самых интимных ее сторон.

— Имею ли я право не отвечать на вопросы, которые покажутся мне излишне нескромными? — стараясь скрыть раздражение, спросил Ив.

— Боюсь, что нет, господин Маргит, — заявил Элмер, проходя в комнату и усаживаясь в кресло, которое, приняв его массивное тело, жалобно скрипнуло. Пистолет Элмер все еще держал в руке, стволом вперед и вверх. На стволе блестела свежая царапина. — Согласитесь, что аргументы у меня достаточно веские.

Он усмехнулся, продемонстрировав ряд безупречно ровных зубов, блеснули даже, как показалось Иву, платиновые коронки.

«Вот черт, — подумал сыщик Маргит, — так и есть, уголовник».

— Первое, что я хотел бы узнать, — каким образом вы связаны с Валерием Кимоном?

Ив выкатил глаза. Господи, да никто, кроме меня, вот уже двадцать лет и не вспоминает несчастного Кимона! — хотел крикнуть он, но звук застрял в глотке.

— О, я вижу, имя это вам знакомо! — обрадовался Элмер.

— Мой отец, — сдержанно ответствовал Ив, — прежде носил фамилию Кимон. Валерий же Кимон, насколько мне известно, был родным братом моего деда Бруно Кимона.

— Гм, опять они что-то там напутали, — пробормотал Элмер. — Тогда я сформулирую вопрос иначе, — сказал он громче. — Как давно вы виделись со своим двоюродным дедом?