Сборник - Фантастика 2001

– Но виртуальное пиво - это не самое лучшее, что есть на свете, -

продолжает Чингиз. - Можно пригласить тебя в ресторан?

Ух ты… Не было ни гроша, да вдруг алтын… И Томилин, и Чингиз.

– Чингиз, - отвечаю я, морщась. - Хочешь, расскажу историю?

– Расскажи.

– У меня была в детстве игрушка. Паззл. Очень красивый… там был

рыцарь и принцесса… они тянулись друг к другу. Я его собрала… весь.

Только одного кусочка не хватило. Между рукой принцессы и головой

рыцаря. Понимаешь, этот кусочек забыли положить в коробку!

Чингиз молчит.

– Я, наверное, такая принцесса, - продолжаю я. - К кому не потянусь -

ничего не получается. И ты ко мне не тянись.

– Знаю я про этот паззл, - вдруг отвечает Чингиз. Голос его меняется,

становится смущенным, даже виноватым. - Ты в курсе, что все эти мозаики

нарезаются случайным образом, по рассчитанным на компьютере схемам?

– Ну…

– У тебя бывало так, что вместо одного кусочка ты вставляла другой? И

он вроде бы даже подходил… зазор оставался, но крошечный,

незаметный…

– Бывало.

– Так вот, однажды паззл раскроили очень неудачно. Его стало возможно

собрать двумя способами. Если собирать неправильно, то получались щели -

но совсем маленькие, незаметные. А в центре оставался пустой кусочек.

Скандал был чудовищный, не меньше трети купивших паззл собрали его

неправильно, и засыпали фирму рекламациями.

– Врешь? - растерянно спрашиваю я. - Ну не могло так получиться!

– Случайно, может быть, и не могло, - признает Чингиз. - Но фирму

хакнул по сети один молодой и не в меру бесшабашный русский хакер… он

решил пошутить, посидел ночь за расчетами… и вовсе не задумался, что

от этой шутки десять тысяч человек… Честное слово, Карина, потом я

понял…

Как жалко, что виртуальная посуда не бьется!

Я обрушиваю бутылку на голову Чингиза, но он успевает отскочить.

– Ты жалкий, гнусный, бесчувственный, трусливый урод! - я

захлебываюсь в поисках подходящих эпитетов. - Ты!

– Почему урод? - возмущается Чингиз, держась на безопасном

расстоянии. - Карина, честное слово, я раскаиваюсь!

– Знаешь, как я ревела? - кричу ему. - У меня, может, с тех пор

психическая травма!

За нами с любопытством наблюдает весь сквер. Включая прогуливающегося

полисмена. Второй день подряд, на том же самом месте… Вот

позорище-то…

– У меня есть знакомый психоаналитик… - Чингиз ловко уворачивается.

– Карина, ну прости! Я тогда был молодой и глупый!

Я поворачиваюсь, и гордо иду прочь от памятника. Из толпы кто-то

улюлюкает. Чингиз догоняет меня, и жалобно просит:

– Слушай, это ведь было пятнадцать лет назад! Да убей я кого - меня

бы уже выпустили! Карина, чем я могу… искупить?

Останавливаюсь, меряю его взглядом. Говорю, чеканя каждое слово:

– Завтра. В восемь. У моего подъезда. С букетом цветов и, учти, розы

я не люблю.

– В восемь… - страдальчески повторяет Чингиз.

– В восемь вечера, - уточняю я.

Не зверь же я, все-таки…

– Мне, право же, очень стыдно, - снова начинает Чингиз.

– Проваливай, и чтобы я до завтра тебя не видела! - командую я.

Чингиз кивает - и растворяется в воздухе.

– Дайвер… - только и говорю я.

Прохожу еще несколько шагов - и начинаю смеяться.

Над собой. Над маленькой девочкой, которая хотела собрать паззл

побыстрее, и предпочитала не замечать неточностей. Придумавшей для себя

целую философию. Над глупой девочкой, которая никак не хотела взрослеть.

Интересно, за сколько дней я сумею собрать паззл правильно?

"Зеркала"

(Синий финал)

Кто я?

Самой бы хотелось понять. Все мы, предпочитающие жить в глубине,

странные. У всех свои причуды. Но когда причуд становится слишком много,

разница между ними стирается.

Ну что с того, что моя подруга занимается в глубине прыжками с

парашютом, а в жизни боится высоты? Что с того, что мой первый

виртуальный муж в конце концов оказался десятилетним украинским

шалопаем? Что с того, что я иногда люблю зайти в лес, который раскинулся

вокруг Диптауна - бесконечный и довольно-таки унылый лес, он просто

"заполняет фон" - зайти, и бродить часами в клочьях серого утреннего

тумана… там всегда утро, всегда полумрак, и конца этому лесу нет…

Все мы настолько странные, что становимся обыкновенными…

– Я самая обыкновенная, - говорю я Томилину. - Ну… я больше других

брожу в глубине, вот и все… Может быть потому и поняла.