Джеймс Ганн - Внемлющие небесам

– Прошу прощения за экспромт вашего руководителя, несомненно, не имеющего понятия ни о сущности работы компьютера, ни о природе принимаемых сигналов.

В аудитории поднялся шум, и кого-либо в отдельности услышать стало невозможно.

Макдональд поднял руку:

– Ну что ж, эти ваши опасения естественны, к тому же их могут разделять здесь и другие. Не следует полностью исключать вероятности вытеснения нашей программы чужой, однако с расстояния в сорок пять световых лет, да еще без предварительного изучения нашего компьютера – принципа его работы и программирования, без возможности установления обратной связи – такие шансы ничтожно малы. Но что же из этого следует?

А попросту то, – продолжал Макдональд, – что нам нечего бояться капеллан. Это становится совершенно ясно из полученного нами отзыва. Дай еще раз поступивший ответ!

Изображение отзыва снова возникло в стереокубе.

– И оригинал послания с Капеллы, – попросил Макдональд, – тот, полученный девяносто лет назад… так, теперь помести их рядом.

Оба изображения оказались рядом.

МИР ОЖИДАЕТ ОБЪЯСНЕНИЯ ОТЗЫВА, ПРИНЯТОГО С КАПЕЛЛЫ ВСЕГО НЕСКОЛЬКО МИНУТ НАЗАД. С МИНУТЫ НА МИНУТУ ДИРЕКТОР МАКДОНАЛЬД МОЖЕТ ПРОКОММЕНТИРОВАТЬ ЗНАЧЕНИЕ ОБОИХ ПОСЛАНИИ. ЗЕМНОЙ ШАР ОХВАЧЕН ДУРНЫМИ ПРЕДЧУВСТВИЯМИ. НЕКОТОРЫЕ АНАЛИТИКИ ОБРАЩАЮТ ОСОБОЕ ВНИМАНИЕ НА ОЗАДАЧИВАЮЩУЮ ПУСТОТУ ОТЗЫВА. ВСЕМИРНАЯ АУДИТОРИЯ ДОСТИГЛА УЖЕ ТРЕХ МИЛЛИАРДОВ ЗРИТЕЛЕЙ.

Где-то средь пустыни

Созданье с телом льва, главою человечьей

И взором беспощадным и слепым

Лежит, согнув в суставах лалы, а вокруг

Кружат стервятников встревоженные тени.

И вновь сгустился мрак, но я уж знаю, -

Столетий двадцать каменного сна

Проспал спокойно жуткий призрак ночи,

Но час его настал, и этот дикий зверь

Восстанет и ворвется в Вифлеем.

Уильям Батлер Йетс, 1821…

Не знаю, кем меня сочтет мир, но сам я себе кажусь ребенком, забавляющимся камешками на берегу простертого рядом бесконечного океана неведомых истин…

Исаак Ньютон, начало восемнадцатого века…

Однажды вечером, когда сгустилась тьма, и твари, временами воющие на луну, снова завыли, Фандер, наверное, уже в сотый раз протянул конец своего щупальца. Жест был весьма наглядный, – даже если ваши намерения и не слишком-то ясны, – однако всякий раз отвергался. Но сегодня – сегодня вокруг щупальца с робкой доверчивостью сплелись пять пальцев. Со страстной мольбой, будто человеческие нервы способны действовать, как марсианские, Фандер со всей быстротой излил свои мысли, – лишь бы все успеть сказать еще до того, как разомкнется дружеское пожатие.

«Ну, не пугайся же меня. Мне не с кем посоветоваться, – точно так же, как и тебе. Я стану тебе другом, отцом и матерью. Ты мне столь же необходим, как и я тебе»…

Эрик Франк Рассел, 1950…

– Очевидно, определенные фрагменты сообщения совпадают, но некоторые отличаются, – сообщил Макдональд. – Главная разница – отсутствие в отзыве центральной фигуры. Второе по степени важности отличие – изменение символа солнца в правом верхнем углу. Теперь оно такое же, как и солнце в левом нижнем; идентичны и оба описательных знака…

В первом ряду поднялся чернокожий астроном.

– Это невозможно, – мягко произнес он. – Солнца не могли превратиться в «новую», иначе мы имели бы оптическое подтверждение этому. Между тем спектры Капеллы остались неизменными.

– Значит, девяносто лет назад ошиблись, полагая, будто послание сообщало о превращении солнц в «новую», – ответил Макдональд. – Все это долгое время являлось причиной нашего беспокойства. Некоторые даже стали допускать иную вероятность, и вот теперь она, похоже, подтвердилась: содержащаяся в послании информация о светилах относится ко временам, когда солнца-гиганты Капеллы практически исчерпали в своих недрах запасы водорода и сошли с главной последовательности. Их недра начали отслаиваться, а поверхностные слои «дымить» в окружающее пространство. Солнца начали переходить в стадию красных гигантов, их яркость и температура резко возросли. Именно эти изменения массы и температуры своих светил и описывали капеллане в первом послании.

– И когда это, по-вашему, происходило? – осведомился премьер Сибири.

– В сравнительно недавнем прошлом, но – с одинаковой вероятностью и в незапамятные времена, – ответил Макдональд. – Пусть и тысячу лет, и пару миллионов лет назад.