— Сегодня пятница. Не не самый худший день в неделе, — рассеянно заметила Люси и зевнула. — Есть ещё понедельник.
— Утро пятницы ужасно, — не согласился Бэксайд. — И сиськи тоже так себе.
Он выбросил журнал на дорогу и достал контейнер с тёплым завтраком из пакистанского ресторана.
— А конец месяца — это вообще ад, — добавил он, жуя чапли-кебаб с соусом "Тысяча островов". — И нас несёт прямиком туда.
У Люси зазвенел мобильник.
— Номер не определяется, — нахмурилась она. — Что-то тут не так.
— Да ладно, какой-нибудь псих, — сказал Рой.
Телефон продолжал извергать трели, зловеще вибрируя.
— Посмотрим… Детектив Уисли, — сказала она в трубку, всё ещё размышляя об ответственности и доверии.
В трубке послышалось тяжёлое дыхание. Потом мужской голос произнёс какое-то неразборчивое слово и отключился.
— Псих, — разочарованно констатировала Люси, убирая телефон.
— Что он сказал? — заинтересовался Бэксайд.
— Я не поняла, — детектив Уисли потёрла лоб. — Кажется, что-то вроде «кал». Или "гол".
— Кал-гол? Сексуальный маньяк, тоскующий по твоим колготкам? — ухмыльнулся Бэксайд, поедая горячую булочку с ветчиной и соусом "Тысяча островов".
— Прекрати, — попросила Уисли. — К тому же ты прекрасно знаешь, почему я не ношу… это, — Люси демонстративно запнулась.
— Ох, извини, — Рой тут же стал серьёзным, — я, конечно, знаю… ну, неофициально… но я забыл, чего именно ты не носишь. Я считал, у тебя проблемы с трусиками, — неуклюже соврал он.
— Забывать такие вещи безответственно, — буркнула Люси, стараясь не показывать, что ей приятно его доверие: он мог бы истолковать это превратно и снова начать свои домогательства.
Люси не могла носить колготки. Ими её чуть не задушил отец, точнее, мать (это случилось уже после операции) — вечером, в день её рождения. Из восемнадцати фобий, которые она приобрела в тот сложный вечер, у неё после многолетнего лечения осталось всего четыре: страх перед колготками, ужас перед семейными праздниками, нелюбовь к вечерам и боязнь высоты. Её психоаналитик, Кисса Кукис, очень злилась из-за этой последней фобии, так как она не вписывалась в клиническую картину. Люси была бы рада избавиться от неё, но не могла: высоты она и в самом деле боялась. Что касается колготок, то ей ощутимо их не хватало, особенно в холодные дни. Зато фобия на колготки отлично вписывалась в клиническую картину, а Люси не хотела подводить своего психоаналитика: это нарушило бы то доверие, которое должно существовать между врачом и пациентом, а это было бы безответственно с её стороны. Поэтому она постаралась внушить себе страх перед колготками, который отныне составлял важную часть её идентичности. Получалось, правда, не очень, но она продолжала работать над этим.
— Извини, — повторил Рой. — Кстати, — решил он перевести разговор на безопасную тему, — что с тобой случилось сегодня утром? Ты говорила о каком-то камне…
— Кирпич. Представь себе, на меня свалился кирпич. Когда я выходила из дому. Кажется, сполз с крыши. Я могла умереть, если бы не увернулась.
— Это вряд ли, — компетентно заявил Рой. — Сейчас кирпичи делают пустотелыми, из облегчённой керамики. Недавно в мексиканском квартале было дело: мать пыталась убить младенца, отнесла его на стройку и четыре часа била его кирпичами по голове.
— И что же? — заинтересовалась Люси.
— Кирпичи кончились. А ей влепили штраф за умышленную порчу собственности строительной компании.
— Не слишком ли это жестоко? — усомнилась Уисли. — В конце концов, у неё были причины воспользоваться этими кирпичами. Нам, представителям власти, нужно быть на стороне простых людей, а не корпораций.
— Она могла бы поступить более ответственно, — твёрдо сказал Рой. — Например, распилить ребёнка на части бензопилой. Или положить в микроволновку.
— Может быть, у неё не было микроволновки, — предположила Люси.
Телефон зазвонил снова. На этот раз голос в трубке был более разборчивым.
— Каки, — сообщил незнакомец. — Каки-завоняки. Найди девочку.
Телефон хрюкнул и отключился.
— Что там? — потянулся к ней Рой.
— Похоже на детский стишок, — вздохнула Уисли. — Ты прав, это какой-то маньяк, они все любят детские стишки и загадки. Может быть, поймаем его и хорошенько надерём ему задницу? Хотя нет, нам ещё писать чёртову уйму бумажек. Носорог требует, чтобы с отчётностью был полный порядок.
— Дерьмо, — разочарованно сказал Бэксайд. — Ненавижу такие дни.
Читать дальше