Сергей Кусков: Мирные люди

Сержант подбежал к поезду и вскочил на подножку уже на ходу.

Нине снилось Черное море.

Прошлым летом они отдыхали в поселке около Новороссийска. Военных в нем было много, причем не только отдыхающих. Здесь строилась новая база для Черноморского флота (Севастополь так или иначе достанется НАТО, все идет к тому), и большинство составляли военные строители.

Почти каждый вечер на площадке перед поселковым Домом культуры, которую местные называли кто плацем, кто майданом, играл духовой оркестр. (На задах в это время ребята из стройбата дрались с какими-то местными черными. Точнее, не местными, просто давно здесь осевшими: ингушскими беженцами, или крымскими татарами, не доехавшими до Крыма, или месхетинцами, которых вообще нигде не считали за местных и отовсюду гнали. Отсюда тоже гнали, но не очень активно.) Оркестр играл в основном вальсы; и еще какие-то мелодии, которые Нина считала фокстротами, но на самом деле могло оказаться что угодно; и "Yesterday", случалось, играл, и тромбонист, который вел сольную партию, даже внешне чем-то походил на Леннона.

Во сне они гуляли возле Дома культуры, когда оркестр заиграл "Прощание славянки". Тромбонист, похожий на Леннона, в это время отложил тромбон, вытащил откуда-то волынку и заиграл на ней что-то тягучее, похожее на зимний собачий вой. А потом люди на майдане начали что-то кричать, где-то за домами зазвучали выстрелы, загудел паровоз, и Нина проснулась.

Поезд дернулся и поехал вперед, а затем в купе вошел Андрей.

– Что это было? – спросила она.

– Проснулась? Митинг был.

– А стрельба?

– Тебе приснилось, наверное.

Рассказывать ей о собаках он не хотел.

– А что за митинг? – снова спросила Нина.

Он помолчал, потом нехотя сказал:

– Война.

– С кем?!

– С теми, кому не нравится наша мирная внешняя политика.

– Издеваешься? – обиженно спросила Нина.

– Нет, – ответил он. – Что сам знаю, то и тебе сказал. Кто б еще меня просветил?

Она больше не задавала вопросов. Полковник открыл один из шкафчиков и достал оттуда кофемолку.

– Извини, в постель не предлагаю, – сказал он наполовину шутя, наполовину всерьез. – У нас гость.

Он не хотел выставлять на стол растворимый кофе: страна-изготовитель вполне могла оказаться из лагеря противника. А на зернах клейм нет, и всегда можно сделать вид, что кофе произведен в Латинской Америке врагами наших врагов.

Те из офицеров, кто был не слишком занят и мог себе позволить не перекусывать на ходу, а составить компанию командиру, пришли в салон штабного вагона. Полковник, представив им инспектора, теперь поочередно представлял их ему:

– Капитан Хасанов, командир первой батареи. Капитан Звягин, командир второй батареи. Старший лейтенант Мороз, военврач. Лейтенант Мережко, командир разведвзвода. Нина, моя жена, – и, после небольшой паузы, – здесь заведует библиотекой.

Нина, увидев инспектора, долго и внимательно на него смотрела, пытаясь вспомнить, где она его видела раньше. Она заметила и то, как он вздрогнул, когда полковник представлял ему военврача Мороза. Другие не обратили на это внимания.

Когда полковник представил Нину, инспектор оживился, как будто хотел произнести тост "за присутствующих здесь дам". Впрочем, сейчас же выяснилось, что причина его оживления иная.

– А почему вас не было на митинге? – обратился он к ней. – Боевое дежурство в библиотеке, да? – и он саркастически посмотрел на полковника.

Нина смутилась, она не знала, что сказать. Причина "я спала, меня никто не разбудил" казалась ей совершенно несерьезной. Муж пришел на выручку:

– Потому что библиотекарь не является военнослужащим. Эта штатная единица относится к вольнонаемному гражданскому персоналу.

– Тогда почему вы не остались дома, а следуете с бронепоездом на театр военных действий? – снова спросил Нину инспектор.

– Мой дом здесь, – спокойно ответила она. – У нас нет другого дома.

Инспектор вопросительно посмотрел на полковника. Тот пояснил:

– Мы пытались реализовать полагающийся мне жилищный сертификат – вы знаете, получается ерунда. В столичных или областных городах это несерьезная сумма, а в городах поменьше нового жилья практически не строится. А вторичный рынок любит живые деньги.

– И что, не было никаких вариантов? – спросил инспектор.

– Почему же, были, – сказал полковник. – Был, например, один вариант в вагончике.

– В каком вагончике? – тупо спросил инспектор.