Сергей Тармашев - Мирные времена [litres]

460 600 лет назад, четырёхмерный слой Вселенной, эпицентр пространства высоких энергий, скопление Миров Даарийской группы, галактика Артемида, система звезды Аргус, планета Ордар, замок Рода Ярнвиль воинской касты цивилизации Сияющих.

Бескрайний лесной океан, распростёршийся от горизонта до горизонта, был залит ярчайшим солнечным светом. Пылающий в зените бело-голубой гигант щедро одаривал исполинскую планету родящей жизнь энергией, и весенняя природа цвела безудержным буйством красок. Громадные моря восьмисотметровых сосен, сплотившихся кронами, словно бесконечные ряды могучих бойцов, замерших в парадном построении, перемежались с дубовыми чащобами и буковыми борами, высота которых уступала им лишь немногим. Но могучее светило пылало столь мощно, что его лучи с лёгкостью проникали сквозь сотни метров древесной листвы, и потому лесная земля была покрыта весенним ковром белых цветов, из-за чего потерявшаяся под ними земная поверхность казалась усыпана нетающими снегами.

В центре сего лесного океана, словно остров посреди водной глади, располагалась обширная цветущая долина, посреди которой протекала широкая река, казавшаяся стеклянной в силу своей идеальной прозрачности. Ослепительно пылающий в небесах Аргус светом своим пронзал сорокаметровую водную глубину, будто широкая река являлась небольшим лесным ручейком, и это впечатление ещё более усугублялось исполинской громадой могучего замка, вознёсшегося ввысь прямо у неё на пути. Искрящиеся на солнце мощные стены и цитадели из белого гранита оседлали реку, словно город дорогу, и безмятежные воды, впадающие в ажурную арку гидроворот замка, и впрямь казались стеклянной дорогой, упирающейся в замковые ворота. По ту сторону исполинской цитадели имелись точно такие же гидроворота, из которых кристально прозрачные речные воды продолжали своё неспешное течение, и это ещё более усиливало ощущение хрустальной твёрдости речной ленты.

Раскинувшаяся на оба берега замковая громада, вдвое превышающая высоту самых высоких лесных чащ, являлась для обитателей тайги своеобразным мостом через реку. На каждом берегу в могучих стенах имелся вход в полсотни метров диаметром, искусно стилизованный под пещеру и являющийся соединяющим берега тоннелем. Мох, густо покрывающий стены тоннеля, мягко фосфоресцировал, выполняя функцию неброского освещения, сам тоннель был высажен цветами и травой с кустарником, идеально подобранными по высоте. Хозяева замка тщательно следили за тем, чтобы данный переход всегда являлся безопасным маршрутом для лесных обитателей. Когда-то очень давно, в стародавние времена, в тоннеле даже было категорически запрещено появляться без средств маскировки, дабы не пугать зверей, мигрирующих с берега на берег.

За миллионы лет существования замка всё окрестное зверьё настолько привыкло к тоннелю, что дикие обитатели леса давно уже проходят через него без опаски, словно идут по родному лесу, даже если попадают в тоннель впервые. Но наблюдение за порядком в тоннеле не прекращается никогда, и юные воины и воительницы по-прежнему сдают в тоннеле свои первые экзамены по владению способами маскировки, отвода глаз и отвлечения внимания. Вот и сейчас два круга двенадцатилетних крепышей, оснащённых Кристаллами Мимикрии, бесшумно крадутся через тоннель мимо звериных троп под бдительным взором Наставника по боевой подготовке.

Тем временем их сёстры сдают собственный экзамен. В километре от входа в правобережный тоннель, недалеко от лесной опушки, здоровенный четырёхметровый медведь с грозным яростным рёвом лупил когтистыми лапами неподвижно сидящего перед ним бойца Сияющих. Могучий сереброглазый воин сидел в медитативной позе посреди земляничной лужайки, покусившись на лакомство Хозяина Леса, и двухтонный косматый зверь был вне себя от злости. Медведь яростно бросался в атаку, пытаясь ударом с разбега опрокинуть воина в белоснежной броне, но медвежья туша вреза́лась в бойца Сияющих, словно примитивное стенобитное орудие в стальную плиту. Медведя аж отбрасывало назад на пару десятков сантиметров, но сам Сияющий гигант не сдвигался с места, и это вызывало у Хозяина Леса ещё большую злобу.