Сергей Кусков: Мирные люди

Полковник кивнул. Комендант же махнул рукой и сказал осуждающе:

– Так ведь народец-то здешний какой! Хлебом не корми, дай взорвать что-нибудь, или под откос пустить! Как услыхали про войну, так сразу косяком и в лес. Люди видели, сказывают, взрывчатки у них цельная машина с собой!

– Тем более, нужно двигаться вперед, – заявил инспектор, правда, не очень решительно; и вообще, по наблюдениям полковника, он сейчас стал ростом на пару сантиметров ниже обычного. – Ремонтную бригаду выслали?

– Ремонтной бригады тут нет. В Великом бригада, через перегон, – ответил комендант.

– Ну, вы им хотя бы позвонили? – допытывался инспектор.

– Никак нет!

– Почему?! – брови инспектора полезли вверх.

– В целях звукомаскировки.

– Какой еще звукомаскировки?! – инспектор ничего не понимал.

– Ну, я думаю, если светомаскировка, то и звукомаскировка должна быть, – пояснил комендант.

– А вот это правильно, – инспектор сразу успокоился. – Что-что, а бдительность у вас на высоте…

Тут его взгляд упал на стоящий на тумбочке чайник и рядом с ним розетку в стене. Инспектор попросил полковника и коменданта на минуту выйти, а сам открыл "дипломат", который постоянно носил с собой. Выходя из кабинета, полковник на миг оглянулся через плечо – инспектор втыкал в розетку вилку от своего аппарата.

Через пару минут полковнику и коменданту было позволено вернуться в кабинет. Инспектор сказал слегка торжественным тоном:

– Ремонтная бригада выехала из Великого. Когда отремонтируют путь, прибудут сюда. Мы же, чтобы не терять время…

– Партизаны могут напасть на ремонтников? – вполголоса спросил полковник у коменданта.

– Да нет, ну что вы! – комендант замахал руками. – Они, вообще-то, ребята не злые. Своих не трогают, только рельсы взрывают. -…Не терять время, проведем здесь митинг перед отправкой бронепоезда на фронт, – продолжал инспектор. – Есть у вас место, чтобы построить личный состав?

– У пакгауза, – ответил комендант. – Там…

– Очень хорошо, – перебил его инспектор. – Обеспечьте трибуну, соответствующий моменту лозунг и духовой оркестр. Даю вам полчаса.

В полчаса комендант не уложился, на подготовку ушел почти час, и инспектор не преминул бы ему попенять, если бы к назначенному времени не отвлекся на другие дела. Сначала он долго препирался с полковником, требуя, чтобы тот вывел на митинг весь личный состав. Полковник настаивал, что надо хотя бы минимум людей оставить для несения боевого дежурства. Особенно сейчас, в условиях войны. Неизвестно, сумел бы он настоять на своем, но тут со стороны Великого подошел ремонтный поезд, и инспектор переключился на него.

Ремонтники сообщили, что путь не взорван, только на протяжении трехсот метров с одной стороны аккуратно скручены все гайки, да пара рельсов унесена. Вроде бы недалеко их унесли, что-то длинное блестело в кустах на краю леса, но ремонтники не рискнули туда лезть – прикрутили рельсы из запаса, что взяли с собой.

Трибуну сколотили на скорую руку, она производила впечатление хлипкости и крайней ненадежности, и двое станционных служащих поздоровее подпирали ее с боков, чтобы и в самом деле не упала. Народа, впрочем, на нее влезло немного: командир бронепоезда с заместителем, инспектор и комендант станции.

Самое невероятное – был оркестр! Он стоял около трибуны и ждал команды. Полковник никак не предполагал, что комендант сумеет найти музыкантов, но, как оказалось, дольше всего возились с трибуной.

Ветер трепал натянутое меж двух жердей полотнище с написанным на скорую руку "Миру – мир! Война войне!" Бойцы стояли строем, лицом к трибуне, за которой был виден бронепоезд с поднятыми к небу скорострельными пушками, и инспектор обращался к строю:

– Товарищи офицеры, прапорщики, сержанты и солдаты! Так должен был я обратиться к вам, следуя букве устава, но я скажу проще: товарищи однополчане!

Он сделал паузу, чтобы оценить реакцию слушателей. Слушатели молчали, и он продолжил:

– В народе говорят: хочешь мира – готовься к войне. Мы – мирные люди! Вряд ли найдется другой народ, желающий мира в такой степени. Мы готовились. Этот бронепоезд, на котором вы отправляетесь в бой, – тоже свидетельство нашего миролюбия. И я не открою Америки, если скажу, что кое-кому решительно не нравится наша миролюбивая политика! Извините за невольный каламбур.

Инспектор снова сделал небольшую паузу – передохнуть – и с новыми силами продолжил: