Владимир Моисеев - Демонстрация силы

Дмитрий приземлился. Конечно, на полянке никого не обнаружил. Поднял он с земли подходящий камень и метнул его в зазевавшуюся птицу – а ты не обманывай – но не попал. Плюнул с досады, решил, что сам по себе бросок достаточное наказание, пусть помнит зараза, что в следующий раз траекторию полета камня можно будет рассчитать точнее.

К его огромному огорчению оказалось, что взлететь обратно в небеса он не может. Но просыпаться было глупо, пришлось отправиться в пешую прогулку, благо, что прямо под ногами начиналась вполне различимая тропинка.

Во сне время лишено свойства линейности. Не удивительно, что Дмитрий не запомнил, сколько ему пришлось плутать по лесу. Наверное, блуждания между деревьями для смысла сновидения ничего не значили.

Как бы там ни было, он оказался на высоком холме, покрытом густой травой. Трава была самой обычной. Дмитрий специально поинтересовался. Он сел. Ноги ныли, словно ему и в самом деле пришлось отмахать с десяток километров. Вид перед ним открылся на удивление симпатичный: живописные рощи, раздольные поля, чуть правее блестящая под солнечными лучами довольно широкая река. Типичный пейзаж средней полосы России. Общее впечатление нарушала небольшая пирамида на горизонте. Пирамида эта мало походила на привычные египетские, скорее на ацтекскую. В предложенных обстоятельствах величественное сооружение выглядело абсолютно неуместно. Не приходилось сомневаться, что эта пирамида и была целью его сновидческого путешествия.

Дмитрий тяжело вздохнул. Путь предстоял не близкий. Только вот особого желания топать в такую даль у него не наблюдалось. Он решил посидеть, полюбоваться красотой окружающего вида,

– Ух, ты! – раздалось внезапно поблизости. – Какие люди!

Дмитрий повернулся и увидел улыбающегося рыжего карлика, сидящего на пеньке.

– Это вы мне?

– Так точно! – радостно отозвался карлик, вскакивая и отдавая честь.

Непонятно, почему он выбрал самое скучное продолжение своего сновидческого приключения. Дмитрий посчитал за благо проснуться и не забивать впредь себе голову подобной ерундой. Чего только не приснится!

Желание выяснить, как устроен окружающий мир, подобно неизлечимой болезни – вылечиться нельзя, можно только слегка притупить симптомы, отобрав у природы очередную тайну. В конце марта Дмитрий Дельтов почувствовал, что готов отстаивать основные положения своей теории многомерного мира перед любой заинтересованной аудиторией. На оформление победного отчета ушло чуть больше месяца. И вот все было готово. Впервые за многие дни он вышел из дома и направился к рынку, чтобы исполнить давнишнюю мечту – купить два килограмма яблок.

Весеннее солнце приветливо щекотало носы своими истосковавшимися по баловству за зиму лучиками. Дмитрий радостно вглядывался в приветливые лица прохожих. Он был по-настоящему счастлив. О практическом применении теории говорить пока еще было рано, но не приходилось сомневаться, что, переварив в своем сознании идею многомерности мира, а потом и освоив ее, человечество сделает огромный шаг в своем развитии. Дмитрию стало обидно, что он не может рассказать об этом прямо сейчас, здесь, на рынке. В конце концов, грядущие перемены коснутся каждого, вне зависимости от знакомства с математическим аппаратом современной физики. Жаль, что посетители рынка ничего не поймут, попытайся он рассказать им о своей работе. Скорее всего, они примут его за сумасшедшего.

Дмитрий не замечал, что за ним следом идет слегка сутулый, плохо выбритый человек в темных очках. Незнакомец улыбался. Видно было, что он бесконечно рад, что встретил Дмитрия, но не торопится обратить на себя его внимание. Наконец, он догнал Дмитрия и осторожно дотронулся до его плеча.

– Здравствуй, Дима. Рад тебя видеть.

– Боже мой, Виктор! Виктор Кларков, как ты здесь оказался?

– Послан женой купить картошку, морковку, свеклу и соленые огурцы.

– А разве в твоем районе рынок закрыт?

– Не люблю покупать продукты в одном месте.

Очередное необъяснимое для нормальных людей чудачество. Способность Виктора Кларкова смотреть на любой факт, на любое событие по-своему, не так, как принято, всегда завораживало Дмитрия. Он завидовал этому умению Кларкова еще в студенческие годы. Наверное, во многом благодаря этому знакомству у него сложилось собственное, весьма нетрадиционное представление о том, какими должны быть настоящие ученые.