Михаил Ребров - Искатель. 1963. Выпуск №4

Монотонное гудение блоков счетно-решающей машины, программирующей «полет», щелкание многочисленных реле, меняющийся фон в иллюминаторах, движущиеся по циферблатам стрелки часов и других приборов — все это в сочетании с умственной и физической нагрузкой создавало иллюзию настоящего полета, побуждало к чувствованию — предметному и объемному.

Когда корабль «находился в тени Земли», кабина озарялась искусственным светом. Затем яркий «солнечный» луч, ударяющий внезапно в иллюминатор, имитировал выход из тени. Все было как в настоящем полете: космонавт определял координаты местонахождения, докладывал о самочувствии, вел дневник.

В программу тренировки входила и ручная ориентация корабля. Выполняя эту операцию, Валерий явственно видел, как кабина медленно начинала разворачиваться иллюминатором в сторону «Земли». Сначала ее не было видно, и перед взором космонавта проплывали только звезды. Но вот краешек иллюминатора блек, и все яснее различались голубой ореол горизонта. Секунда-другая, и «Земля» заполняла весь иллюминатор. Корабль сориентирован.

Инструктор старался усложнить тренировку, создавал различные аварийные ситуации, которые требовали от Валерия чрезвычайно точных и быстрых действий, находчивости и хладнокровия.

Потом снова нарастал шум — включались тормозные двигатели, имитировался полет корабля на спуске.

Когда тренировка оканчивалась, товарищи помогали Валерию снять скафандр. Потом, подхватив на руки, подбрасывали вверх. Слышался смех, веселые шутки. Улыбался и руководитель тренажа. После короткого отдыха начинался разбор полета и ошибок, которые допускал космонавт.

Сады в ту весну цвели, как никогда. Деревья стояли в сплошной бело-розовой пене.

Валерий любил весну, любил бродить по улицам, промытым теплыми весенними дождями, когда желтые огни фонарей расплываются на мокром блестящем асфальте. Но сейчас было не до этого. Шел последний этап сложной подготовительной работы. Валерий давно уже не появлялся дома. Перед полетом космонавтов держат на «режиме».

Валя позвонила дежурному. Он обещал позвать Валерия к телефону.

В трубке звучал знакомый голос:

— Как у вас там?

Валерий отвечал сдержанно. Хотелось подбодрить Валю, сказать ей что-нибудь ласковое, но ведь рядом стоял дежурный.

Да, она все понимала. Но оттого, что по роду своей работы она знала больше, чем другие жены, становилось не легче. Готовился новый большой штурм космоса. Для полета отобрали группу космонавтов, которые проходили специальную подготовку. Среди них был и Валерий. Пока еще не известно, кто из них полетит. Может быть, и он…

Работы у будущих космонавтов прибывало.

Космическая техника развивается бурно, на глазах у тех, кто ее ведет в полет. Казалось бы, насколько совершенно устройство корабля «Восток». А вот «Восток-2» более совершенен. Следовательно, и все другие корабли будут отличаться от своих предшественников более отработанной аппаратурой, предельно точными приборами, системами управления и ориентации. Ведь в корабль сажают не туриста, не пассажира, а человека активного, в совершенстве владеющего техникой, умеющего понять и объяснить многое загадочное, что встретится там.

Устройство корабля и его оборудование изучалось на заводах и в лабораториях. Там будущие космонавты были уже не гостями, а хозяевами. Они подолгу беседовали с конструкторами, инженерами, рабочими, встречались и с Главным конструктором и с Теоретиком космонавтики.

Встречи с Главным конструктором Валерий запомнит на всю жизнь. Этот крепкого телосложения, среднего роста человек, с немолодым уже лицом, но удивительно живыми, слегка прищуренными глазами, обладал какой-то особой притягательной силой. Он с юношеским задором, увлеченно и страстно говорил о будущем космонавтики, с доброй хитринкой задавал каверзные вопросы «на засыпку».

Глядя на его открытое русское лицо, чуть медлительные движения — когда дело не касалось работы, — Валерий как-то с трудом сознавал, что это обычный, сугубо земной человек.

— Эх, ребята, и я мечтал полететь! — сказал он однажды, очень тепло выговорив слово «ребята». — Даже первым. Не выпускают меня с грешной земли. Да и годы уже не те. Скинуть бы десяточка два… А все равно полечу. Не первым и не пятым, конечно, а полечу.

Главный конструктор интересовался всем: и жизнью, и учебой, и личными делами космонавтов, с присущей ему прямотой высказывал свои замечания. Рассказывал о своем пути в авиацию, о новых моделях космических кораблей, о задачах, стоящих перед наукой.