Евгений Филенко - Эпицентр

— Как вы полагаете, доктор Розенкранц, — сказал Кратов. — Насколько серьезны их угрозы?

— Это не угрозы, — буркнул Клавдий. — Это предуведомления.

— Я думаю, надо убедиться в этом окончательно. Клавдий медленно оттянул большим пальцем ворот мохнатого черного свитера и глубоко вздохнул.

— Этого делать нельзя, — неуверенно сказал он. — Навязывание контакта, нарушение Кодекса. И потом — баллистические ракеты…

— Что может сделать древняя керосинка, пускай и с ядерной начинкой, современному космическому кораблю в состоянии полной защиты? И не будет никакого нарушения Кодекса, поскольку мы лишь проимитируем подготовку к посадке, произведя ряд безобидных маневров в атмосфере. И уж если они все же атакуют корабль, мы разорвем контакт.

— Это авантюризм, — тихо сказал Клавдий. — То, что вы предлагаете, называется провокацией.

— Это ксенологический эксперимент. Почти все ксенологические эксперименты содержат элемент провокации. Это жесткая проверка на доброжелательность и нравственную зрелость. Одно дело — демонстративные угрозы. Совсем иное — живым пальцем нажать на реальную клавишу и шарахнуть в братьев по разуму вполне материальной ракетой. Вы смогли бы пойти на такое, даже имея за спиной несрытые столбы концлагерей, незаросшие братские могилы чудовищных войн и неостывшие следы ядерных катастроф?

— А если у них есть более серьезные причины не допускать нас? — со слабой попыткой вызова спросил Клавдий.

— Мне ничего не приходит в голову. Может быть, вы приведете пример?

— Ну куда вы спешите? — с отчаянием вымолвил Клавдий. — Нужен детальный анализ. Нужны новые гипотезы на новом материале. Скоро вернется Топ, у него светлая голова, длинный хвост и острый безжалостный ум…

— Три месяца, — сказал Кратов. — Вот сколько времени вы ожидаете нового материала. Вот как давно улетел Топ с его острым хвостом и длинным языком.

— Хорошо, — неожиданно сдался Клавдий. Видно, он просто не умел сопротивляться. — Я понимаю: вы сторонник действия. Эта ваша известная концепция — понимание через действие… Я ее не разделяю. Позвольте мне записать особое мнение.

— Я не могу запретить вам иметь особое мнение, — пожал плечами Кратов. Было бы ненормально, если бы вы его не имели. И кто я такой, чтобы запрещать вам хоть что-либо?.. Подготовьте корабль. Его поведет когитр.

Клавдий отвел глаза в сторону, где предполагалась панель состояния бортовых систем. После долгой паузы он сообщил.

— Собственно, корабля-то у нас и нет.

— Как это — нет?

— Очевидно, он улетел, — терпеливо пояснил Клавдий. — Запасной шлюз, где он был ошвартован, теперь свободен.

— Агеев? — холодно спросил Кратов — Этот ваш… историк?!

Растерянный взгляд Клавдия застыл, окончательно угас, будто провалился внутрь запавших глазниц.

— О, черт, — сказал Клавдий — Ему же не совладать с управлением.

Резко отталкиваясь ботинками от пружинящего пола, временами сбиваясь на бег, Кратов ворвался на центральный пост. Согнувшийся в три погибели над пультом Клавдий поднял голову и сказал виновато:

— Связи нет. Не то он ее выключил, не то не знает, как включить. Вероятнее всего последнее. Поэтому я даже не могу перехватить управление.

— А что бортовой когитр?

— Он спит. Я сам его усыпил. Чего ему было маяться бездельем столько времени?

— Историк, — сказал Кратов. — Каким образом человек, не умеющий водить корабли, оказался в Галактике?

— Кто мог ожидать? — Клавдий пожал плечами. — У нас никогда не было дефицита драйверов. А системы орбитального комплекса он знал прилично. Трудился на совесть и другим не мешал работать… Разумеется, вскоре многие увидели, что он не имеет драйверских навыков. Пока здесь были люди, его потихоньку пробовали учить. Все же, мотивы, по которым он попал сюда, следовало признать уважительными. И он, наверное, решил, что научился достаточно. А потом все улетели на «Моби Дик».

— Что это были за мотивы?

Клавдий невыносимо долго скреб свою щетину, затем еще раз пожал плечами и наконец произнес:

— У него на «Моби Дике» девушка. Ее зовут Марина. Марина Кемейа. У Дениса к ней какая-то сумасшедшая привязанность.

Кратов сразу вспомнил ее. Пока Чудо-юдо-Рыба-Кит приноравливался к стыковочным узлам стационара «Моби Дик» (по обычаю своему ворча и жалуясь на неудобства), ему удалось перекинуться парой ничего не значащих слов с молоденькой алеуточкой, черноволосой и черноглазой, с круглым серьезным личиком, которая действительно звалась Мариной, действительно была хорошенькой и действительно работала оператором на внешних каналах ЭМ-связи. Помнится, он даже отпустил ей какой-то комплимент и пытался неуклюже скаламбурить на тему «если один кит швартуется к другому киту, который же из них — китиха».