Наталья Резанова - Журнал «Если» 2010 № 3

Неважно. Если надо будет, он, как и подобает дикарю, разорвет Хозяина голыми руками. Хотя то, что он увидел, поубавило бы самоуверенности у кого угодно.

Это жилище было построено не людьми и не для людей. Во всяком случае, не для тех людей, что он знал. На любом берегу.

Ни тьмы, ни ослепительного света. При том, что свет был — однако какой-то неживой, и шел он полосами, сверху вниз. Стены в зале, открывшемся за входом, на первый взгляд, были обшиты деревянными панелями, но на ощупь дерево не напоминали. Дерево, даже высохшее, даже сгнившее, всегда остается деревом, а эта обшивка была ровная, гладкая и тоже неживая. И еще: в этих стенах, сколько можно разглядеть, было множество окон, хотя снаружи никаких окон на этом уровне он не заметил. Через некоторые просматривались двор и лес вдали, через другие — горы и река, одни показывали пустые помещения, иные были темны. Может, это и не окна были вовсе? Зеркала? Или что-то еще? Вдоль стен вились трубы, и трубы спускались сверху, иногда целыми гроздьями, непонятно на чем крепясь, полосы света выхватывали из сумрака лестницы, не достававшие до пола. Прямо перед ним находилось нечто вроде стеклянного колодца. И колодец этот был пуст.

Нигде никаких признаков Хозяина. И вообще кого-либо живого.

А что, если Хозяина как такового не существует вовсе? Что, если весь это дворец — гигантский механизм, для работы которого нужны живые люди? И тот человек, который выходил лейтенанта после болезни, на нечто подобное намекал…

— Хозяин! — крикнул он, отгоняя эту мысль. — Хозяин Железа! Где ты прячешься, проклятая тварь?

Молчание. Но при том у него было чувство, будто на него смотрят. Нет, Хозяин — это не скопище труб и шестеренок, он где-то здесь, наблюдает, слушает.

— Даже если ты забьешься в самую дальнюю нору своего дворца, я тебя найду. Найду и убью. Слышишь меня? Так что лучше тебе не прятаться. Если ты бессмертен, чего ты боишься? Или ты так одряхлел, что двинуться не можешь? Мне все равно, я тебя не пожалею. — И, набрав воздуха в легкие, он выкрикнул так громко, как мог: — Я вызываю тебя!

Эти слова послужили сигналом. Стена, открывшая вход, с тупым стуком опустилась. Заметались полосы света, и в стеклянном колодце высветило некое помещение. Там, в кресле, уперев кулаки в колени, сидел человек.

Вначале лейтенанту показалось, что это металлическая статуя. Литая из железа фигура со скрытым в сумраке лицом и голым черепом. Но нет, это определенно был человек. Только одежда его сшита из материала, нисколько не напоминавшего ни домотканую ткань, ни кожу, что шла на одежду местных жителей. Она и впрямь отливала металлом. А голова была лысой или чисто выбритой. Из-за того, что лицо терялось в тени, ни рост, ни возраст определить было невозможно. Но на дряхлое древнее чудовище он не походил. Не та посадка.

Только Хозяин не собирался сражаться сам. Он предпочел наблюдать…

…Как со скрежетом выдвинувшиеся из стен трубы надвинулись на незваного гостя. Тот увернулся, но плиты пола предали его, бросили на скопление труб, оказавшихся омерзительно мягкими и в то же время убийственно прочными. Ни костяным ножом, ни дубинкой нельзя было их пробить, да вскоре он и выронил свое жалкое оружие, потому что тело его оплели металлические змеи, сковавшие руки и ноги хуже кандалов каторжника, которые грозили ему на том берегу. И все же он продолжал сражаться — до того, как жало одной из этих неживых змей вонзилось ему в затылок… и тело утеряло подвижность, а сознание стало утекать, как песок в часах.

Будь ты проклят, Хозяин Железа! Вот, значит, как ты обходишься с теми, кто посмеет бросить тебе вызов.

В последний миг, перед тем как тьма поглотила его, ему показалось, что Хозяин поднял голову и смотрит знакомыми желтыми глазами.

Подъемник остановился, створки дверей разъехались, и она вышла в терминал. Уже усвоила: доверять автоматике можно не всегда и не во всем, многое приходится делать вручную. В общем-то для этого она здесь и находится. И сейчас следовало набрать необходимый код, чтобы человека, потерявшего сознание, загрузили на платформу и переправили в лабораторию. Там его память обработают должным образом. Она еще недостаточно знала, как происходит этот процесс, но было записано: он забудет все лишнее. В том числе и причину, по которой бросил вызов Хозяину. Будет помнить только сам вызов.

Это она знала по себе. Не помнила, что толкнуло ее на этот поступок. Ненависть? Месть? Жажда власти? Раздражение из-за того, что прежний Хозяин правит слишком долго?