НФ - Альманах научной фантастики 34 (1991)

– Изнасилован мокрецом! - сказал Павор злорадно.

В дверях ресторана появился доктор Р. Квадрига. Несколько секунд он стоял, с тяжелым вниманием обозревая ряды пустых столиков, затем лицо его прояснилось, и он, резко качнувшись вперед, устремился к своему месту.

– Почему вы их называете мокрецами? - спросил Виктор. - Что они - мокрые у вас стали от дождей?

– А почему нет? - сказал Павор. - Как их, по-вашему, называть?

– Очкарики, - сказал Виктор. - Доброе старое слово. Спокон веков мы их называли очкариками.

Доктор Р. Квадрига приближался. Спереди он был весь мокрый, вероятно, его отмывали над раковиной. Выглядел он утомленным и разочарованным.

– Черт знает что, - брюзгливо сказал он еще издали. - Никогда со мной такого не бывало; нет входа! Куда ни ткнусь - везде сплошные окна… Кажется, я заставил вас ждать, господа. - Он упал в свое кресло и узрел Павора. - Опять он здесь, - сообщил он Голему доверительным шепотом. - Надеюсь, он вам не мешает… А со мной, знаете ли, произошла удивительная история. Всего облили.

Голем налил ему коньяку.

– Благодарю вас, - сказал Р. Квадрига, - но я, пожалуй, лучше пропущу пару кругов. Надо обсохнуть.

– Я вообще за все старое доброе, - объявил Виктор. - Пусть очкарики остаются очкариками. И вообще пусть все остается без изменений. Я - консерватор… Внимание! - сказал он громко. - Предлагается тост за консерватизм. Минуточку… - Он налил себе джину, встал и оперся рукой на спинку кресла. - Я - консерватор, - сказал он. - И с каждым годом я становлюсь все консервативнее, но не потому, что старею, а потому, что ощущаю в этом потребность…

Трезвый Павор с рюмкой наготове глядел на него снизу вверх с подчеркнутым вниманием. Гелем медленно ел миногу, а доктор Р. Квадрига, казалось, тщился понять, откуда до него доносится голос и чей. Все было очень хорошо.

– Люди обожают критиковать правительства за консерватизм, - продолжал Виктор. - Люди обожают превозносить прогресс. Это новое веяние, и оно глупо, как и все новое. Людям надлежало бы молить бога, чтобы он даровал им самое косное, самое заскорузлое и конформистское правительство…

Теперь и Голем поднял глаза и смотрел на него, и Тэдди за своей стойкой тоже перестал перетирать бутылки и прислушивался, только вот затылок вдруг заломило, и пришлось поставить рюмку и погладить желвак.

– Государственный аппарат, господа, во все времена почитал своей главной задачей сохранение статус-кво. Не знаю, насколько это было оправдано раньше, но сейчас такая функция государства попросту необходима. Я бы определил эту функцию так: всячески препятствовать будущему запускать щупальца в наше время, обрубать эти щупальца, прижигать их каленым железом… Мешать изобретателям, поощрять схоластов и болтунов… в гимназиях ввести повсеместно исключительно классическое образование. На высшие государственные посты - старцев, обремененных семействами и долгами, не моложе пятидесяти лет, чтобы брали взятки и спали на заседаниях…

– Что вы такое несете, Виктор, - сказал Павор укоризненно.

– Нет, отчего же, - сказал Голем, - необычайно приятно слышать такие умеренные, лояльные речи.

– Я еще не кончил, господа!… Талантливых ученых назначать администраторами с крупным вкладом. Все без исключения изобретения принимать, плохо оплачивать и класть под сукно. Ввести драконовские налоги на каждую товарную и производственную новинку… - «А чего я, собственно, стою?» - подумал Виктор и сел. - Ну, как вам это показалось? - спросил он Голема.

– Вы совершенно правы, - сказал Голем. - А то у нас нынче все радикалы. Даже директор гимназии. Консерватизм - вот наше спасение.

Виктор хлебнул джину и сказал горестно:

– Не будет никакого спасения. Потому что все дураки-радикалы не только верят в прогресс, они еще и любят прогресс, они воображают, что не могут без прогресса. Потому что прогресс - это, кроме всего прочего, дешевые автомобили, бытовая электроника и вообще возможность делать поменьше, а получать побольше. И потому каждое правительство вынуждено одной рукой… то есть не рукой, конечно… одной ногой нажимать на тормоза, а другой - на акселератор. Как гонщик на повороте. На тормоза - чтобы не потерять управления. А на акселератор - чтобы не потерять скорости, в те ведь какой-нибудь демагог, поборник прогресса, обязательно спихнет с водительского места.

– С вами трудно спорить, - вежливо сказал Павор.

– А вы не спорьте, - сказал Виктор. - Не надо спорить. - Он нежно погладил желвак и добавил: - Впрочем, у меня это, наверное, от невежества. Все ученые - поборники прогресса, а я - не ученый. Я просто небезызвестный куплетист.