При мысли о подземных подкопах одного государства под другое мне стало смешно.
Я весело взглянул на девушку и спросил:
— Как вы думаете, можно ли воевать, если все человечество переберется под землю? Представляете, подземные города, селения, фермы и так далее?
Она вздрогнула и быстрым движением головы отбросила назад прядь каштановых волос. Она была очень мила, но при свете люминесцентных ламп было трудно определить, сколько ей лет.
— Н-не-знаю…
Она произнесла это тихим, мелодичным, немного грустным голосом.
— Я не представляю войну под землей, — продолжал я. — Для этого нужны совсем другие принципы, совсем иное оружие. А пока все это будет создано, люди забудут, что такое война вообще! Или так. Чтобы покончить с войнами, нужно переселить всех под землю, скажем, лет на сто — сто пятьдесят. А после вернуть обратно. Двух поколений вполне достаточно, чтобы обо всем забыть.
Она молча потягивала кофе и ничего не отвечала.
— А почему вы, собственно, заговорили о войне?
Мужчина, задавший этот вопрос, был высокий худощавый блондин с маленькими голубыми глазами. Это проклятое освещение не позволяло определить ни возраста человека, ни особенностей его лица. Свет струился с широких люминесцентных панелей, вделанных в стены и потолок, и теней совсем не было. А ведь только тени создают архитектуру лица, по которой можно отличить молодость от старости.
— Разве все это, — я сделал широкий жест рукой, — не для войны?
— Под землей не только военные заводы, — заметил он уклончиво.
— Что же еще?
— Ну, например, лаборатории для изучения космических лучей. Или сейсмические станции.
Парень явно избегал ответа на мой вопрос.
— Здесь я не вижу ничего, что бы напоминало об этом, — усомнился я. — Впрочем, я не физик и не геофизик, а просто психиатр. Кстати, давайте познакомимся. Меня зовут Пэй Сорран. А вас?
— Голл Интри.
— Я — просто Сэд.
— Вы упорно скрываете свою фамилию, — улыбнулась девушка.
— Это не имеет значения, — блондин поставил чашку на стол и поднялся. — Здесь можно называться любым именем и называть любые фамилии. Какая разница? Мы вполне могли бы для этой цели использовать цифры. Скажем, для мужчин нечетные, а для женщин — четные. Я — один, вы — два, а господин Пэй — три.
— А почему вы присвоили себе первый номер? Это невежливо, — попробовал сострить я, глядя на улыбающуюся девушку.
— Потому что я первый сюда прибыл.
Сэд явно был не расположен продолжать беседу. Я налил себе еще кофе. Девушка курила сигарету, уставившись в свою пустую чашку.
— Кто вы по специальности, Голл? Можно вас так называть?
— У меня нет никакой специальности… почти никакой…
— Не успели окончить университет?
Она усмехнулась.
— Какой там университет! Работала манекенщицей… Потом в цирке немного…
— Интересно… И вы знаете какие-нибудь цирковые фокусы?
— И фокусов не знаю. Я там всего лишь одевала акробаток. Шила им наряды.
— Понятно. А после решили… Впрочем, боюсь показаться навязчивым. Ну а вы можете спрашивать меня о чем угодно. Да я и сам могу вам все рассказать. Я…
Она бросила сигарету в чашку и встала из-за стола.
— Мы еще успеем рассказать друг другу все. Нужно экономить свои истории. Вы знаете, как становится скучно с человеком, когда о нем уже все знаешь.
— О-ла-ла! — воскликнул я. — А вы в жизни не новичок!
— Увы, не новичок. Спокойной ночи.
Голл и Сэд разозлили меня: этакие умники, которые знают что-то такое, чего я пока не знаю. Когда попадаешь в компанию незнакомых людей, всегда требуется время, чтобы перейти из «чужаков» в «свои». Ну что ж, подожду.
Ярко освещенный коридор с кафельными стенами, казалось, тянулся до бесконечности. Этот коридор, в котором за легкими стеклянными дверьми располагались кают-компания, комната отдыха и несколько жилых помещений, почему-то назывался «этажом».
Я завернул в комнату отдыха. В комнате свет был более приглушенным и мягким, чем в коридоре. Несколько кресел, рояль, шкаф с книгами. Большой магнитофон и фонотека пленок. В углу стоял огромный аквариум с пестрыми рыбешками и сине-зелеными водорослями. Со дна, откуда-то из-под желтого песка, поднимался миниатюрный гейзер воздушных пузырьков. Я опустился в кресло и задумался. «А для чего здесь манекенщица-циркачка? Если это обычное подземное предприятие или лаборатория, пусть даже для исследования космических лучей, то при чем здесь она? Ну, да ладно: нечего ломать голову над этим. Все равно, рано или поздно, я все узнаю».
Читать дальше