Владимир Титов: Федя Мудреный

Усатый главный министр подошел к каменной стене, отодвинул плиту. За ней оказался терминал. Усатый взял аккорд на его пульте.

— Растения, — пропищал терминал, — ископаемое, неупотребляемое слово. Означает организмы, развивающиеся в неподвижном состоянии, питающиеся неорганическими я органическими веществами почвы и воздуха и способные создавать органические вещества из неорганических. После изобретения пищесинтезаторов на нашей планете растения истреблены за ненадобностью.

— Так, — проговорил министр озадаченно, прослушав справку ЭВМ и обернувшись к нам. — Это все очень интересно, но нам не подходит. Зачем разводить то, что когда-то уничтожили за ненадобностью? Послушай, обратился усатый к Феде, — а продать их можно? Покупатель на семена найдется?

— Не думаю, — проговорил Федя. — Продают обычно не семена, а продукты их саморазвития.

— Растения? — удивился министр.

— Часть растений. Цветы.

Министр хмыкнул и снова пошел к терминалу.

— Цветы, — запищал опять терминал, — орган размножения у растений, состоящий из зеленой чашечки, ярко окрашенного венчика из лепестков вокруг пестика и тычинок.

— Странно, — прорычал министр. — Какой идиот может позариться на орган размножения?! Кому нужны эти… венчики, тычинки? Их едят?

— Нет.

— Да вы что, издеваетесь надо мной?

— Цветы очень нравятся женщинам, — проговорил устало Федя. — На некоторых планетах мужчины покупают цветы за большие деньги, чтобы подарить их дамам сердца.

— Но зачем они нужны женщинам? — удивился министр.

— Женщины любят красивые вещи, А цветы — это красиво.

— Красивый, — сам собой запищал терминал за спиной министра. Доставляющий наслаждение взору, приятный внешним видом, гармоничностью, стройностью…

— Заткнись! — рявкнул министр. — Без тебя знаю!

Терминал замолчал и обиженно засопел.

— Что красивее, — резко спросил нас министр. — Драгоценные камни или цветы?

— Конечно, цветы! — сказал Федя. — Они же живые!

Я согласно кивнул.

— Хочу цветы! — вдруг звонко заявила королева.

— Но, государыня, — забормотал министр, — вам нельзя разговаривать со смертными.

— Заткнись! — резко прервала королева. — Хочу много цветов!

— Но, государыня!

— Хочу цветы! Хочу цветы! Пусть подарят мне цветы! — капризно закричала королева и застучала ногами. — Сию минуту!

Вбежала целая толпа придворных дам и бросилась успокаивать августейшую особу.

Королева распалялась все больше и больше. Она уже не кричала, а истерично верещала. Министр тоже пытался успокоить ее, но его лоб тотчас познакомился с каблуком королевы.

— Как быстро вы можете сделать эти… как их там?.. цветы? — спросил он нас, держась за шишку на лбу.

— Сунь в горшок, — посоветовал я. — Через полгода вырастут.

— Это верно? — переспросил министр у Феди.

— Схематически — да, — согласился Мудреный. — Но только схематически.

— Что ты имеешь в виду?

— Горшком мой друг называет оранжерею — очень сложную технологическую установку, с помощью которой можно активировать семена для самовоспроизведения. Полгода уйдет на ее монтаж, еще столько же — на выращивание цветов.

— О, боже! — простонал министр.

Он кивнул угрюмым мужикам, и нас с Федей унесли назад, в камеру. Примерно через час появился главный усатый министр собственной персоной. Ссадину на лбу он успел заклеить лейкопластырем. Следом за ним внесли скамейку. Министр сел на нее и знаком отпустил прислугу, Помолчал. Мы тоже молчали.

— Да, — сказал наконец он задумчиво, — Свалились вы на мою голову.

Он еще помолчал. Потом достал из кармана плоскую фляжку, отхлебнул глоток, поморщился. Посмотрел поочередно на нас с Федей.

— Будете? Коньяк.

Мы отрицательно покачали головами.

— Как хотите. Мне больше достанется, — резюмировал министр и снова приложился к фляжке.

— Короче, так, — заявил он, спрятав, фляжку, и вытерев мокрые губы рукавом. — Вам чертовски повезло. Обычно мы свидетелей убиваем сразу. Из соображений, безопасности империи. Чтобы никто не пронюхал, о нашем местонахождении. Повторяю: вам повезло. Ты, — он ткнул пальцем в мою сторону, — назначаешься главным королевским шутом. Пожизненно. Хотя нет. Пока не самовоспроизведутся цветы.

— Я — шут!!! — поразился я.

— А то кто же?! Только дурак мог клюнуть на гравифантомы и купить их столько, сколько нахватал их ты. — Министр хихикнул и подмигнул мне. — Ну, а креме того, королеве очень понравились твои поклоны. Будешь кланяться ей каждое утро, в обед и перед, сном.