Фриц Лейбер: Клинки против смерти

К тому же, у подножия громоздилась куча обломков, которой Фиссиф не помнил. Он задумался, и тот уголок его мозга, который настороженно отмечал вокруг любые несообразности, подсказал Фиссифу, что ему отнюдь не померещился глухой шум, услышанный им, когда они взламывали двери дома Дженгао. Из всего этого он заключил, что за каждой из статуй имеется отверстие, через которое статую можно толкнуть и обрушить на головы прохожих — в частности, на голову Слевьяса и его собственную, — и что крайнюю справа скульптуру сбросили, чтобы проверить, сработает ли ловушка, а потом заменили похожей.

Что ж, когда они со Слевьясом приблизятся к мостику, надо будет не спускать глаз со статуй. Чуть которая из них станет крениться, он успеет отскочить в сторону. Стоит ли предупредить Слевьяса о возможной опасности? Тут надо поразмыслить.

Тем временем неусыпное внимание Фиссифа заняли портики с колоннами. Последние были массивными и высотой чуть ли не в три ярда, они отстояли друг от друга на разных расстояниях и сильно различались по форме и каннелюрам. Роккермас и Слаарг придерживались современных взглядов на архитектуру и всячески подчеркивали и выделяли незаконченность, произвольность и неожиданность.

Однако неожиданность неожиданности рознь: Фиссифу почудилось, что колонн — ни с того, ни с сего — стало на одну больше. Указать на новенькую пальцем он, естественно, не мог, но уверен был, что не ошибся.

До мостика оставалось всего несколько шагов, бросив взгляд на изменившуюся статую, Фиссиф подметил в ней и новые отличия. Да, ростом фигура была пониже прежней, но сутулилась значительно меньше, а вместо хмурой задумчивости мыслителя на лице ее застыла презрительная усмешка самоуверенного и тщеславного умника.

Тем не менее, они со Слевьясом благополучно миновали статуи и нырнули под арку моста. И тут с Фиссифом случилось кое-что похуже, чем падение на голову каменного изваяния.

Одна из фигур подмигнула ему.

Серый Мышелов повернулся в своей крайней справа нише, подпрыгнул и ухватился за карниз. Бесшумно переметнув тело на плоскую крышу, он свесился с нее как раз вовремя, чтобы увидеть выходящих из-под мостика воров.

Не колеблясь, он прыгнул вперед и вниз, нацелившись подошвами своих башмаков из крысиной кожи в плечо более толстого грабителя — впрочем, с таким расчетом, чтобы тот успел сделать еще пару—тройку шагов.

В тот же миг высокий вор поднял голову. Увидев устремившееся на Фиссифа человеческое тело, он обнажил кинжал, но решил предоставить своего спутника собственной участи.

Проявив неожиданную прыть, Фиссиф развернулся и тоненьким голоском закричал:

— Сливикин!

Башмаки из крысиной кожи ударили его в живот. Мышелову показалось, будто он приземлился на мягкую подушку. Голова Фиссифа глухо стукнулась о булыжник мостовой. Увернувшись от выпада Слевьяса, Мышелов перекувырнулся в воздухе и твердо встал на ноги, сжимая в руке длинный кинжал.

Однако Слевьясу, похоже, было не до него. Колени вора внезапно подломились, взгляд потускнел. Не издав ни звука, он рухнул на землю.

Одна из фигур портика сделала шаг вперед. Капюшон долгополого плаща упал на плечи его владельца, открыв обрамленное длинными кудрями юношеское лицо. Из-под свободных рукавов показались мускулистые руки с громадными кулачищами, силу которых Слевьяс тут же испытал на себе.

Стоя над распростертыми на мостовой бесчувственными телами воров, Фафхрд с Мышеловом настороженно разглядывали друг друга. Оба были готовы к драке, но пока выжидали.

— Сдается мне, нас привело сюда одно и то же, — проговорил Фафхрд.

— Сдается? Ты что, еще сомневаешься? — фыркнул Мышелов, свирепо меряя взглядом нового противника, который был на голову выше сраженного вора.

— Что ты сказал?

— Я сказал: “Ты что, еще сомневаешься?”

— Как любезно с твоей стороны, — благодушно произнес Фафхрд.

— Любезно? — переспросил с подозрением Мышелов, стискивая рукоять кинжала.

— Ну да, повторить свои слова перед лицом смерти, — объяснил Фафхрд. Не выпуская Мышелова из поля зрения, он поглядел на поясные сумки воров, потом перевел взгляд на Мышелова и сердечно улыбнулся.

— Пополам? — предложил он.

Мышелов заколебался — и сунул кинжал в ножны.

— Идет, — бросил он, опустился на колени, и тронул завязки на сумке Фиссифа. — Сливикин твой.

С его стороны было вполне естественно предположить, что толстый вор выкрикнул имя товарища.