Уильям Беркетт - Спящая планета

Круууммп!

Машина слегка вздрогнула, и Риерсон подумал, что он задел дерево. Но в ноздри проник кислый запах электрического разряда. Где же нападавший? Ничего не было видно.

Круууммп!

На этот раз он заметил, как голубой луч блеснул слева изза деревьев. Снайпер был где-то неподалеку и стрелял довольно метко. Так, значит, в лесу патруль. Оставалось только одно: он затормозил, развернулся, дал полный газ и рванул прямо в небо. Наверху переплетенные сучья обрушили на него смесь света и тени, и вот он на свободе. С коротких крыльев летательного аппарата свисали гирлянды из веток.

Замигал красный огонек на приборной доске, Риерсон прочитал показания приборов, и кровь застыла в жилах. Корпус реактора был прожжен выстрелом, выходящая энергия нарушала равновесие, необходимое для управления. Мотор давал сбои.

Машина медленно поднималась по спирали вверх, внутри все дрожало. Черный масляный дым тащился позади, ясно обозначая ее путь по небу. Выстрелы раздавались со всех сторон. Машина то и дело ныряла и сбивала им прицел. Вот уж точно, нет худа без добра.

Показались мирные, пустынные здания Бакстера. Риерсон направил машину к самому заметному зданию — методистской церкви — и сосредоточился на том, чтобы сесть на три колеса и уцелеть.

Ему удалось сделать это, но чудом. Машина закрутилась вокруг своей оси, подпрыгнула вверх и почти опрокинулась, но потом все-таки села с диким треском. Риерсон распахнул дверцу, выпрыгнул, прихватив с собой винтовку, сверток с едой пришлось бросить. Помчавшись как сумасшедший, он пересек бульвар, вбежал в задний двор. Не глядя перед собой, налетел на пластиковый шнур, на котором висело не сколько одеял, и тот чуть не задушил его. Спрятаться здесь было негде. Поблизости от церкви раздались крики и шум вражеских моторов. Они сидели у него на хвосте — везение кончилось.

Стиснув зубы, Риерсон начал пробираться подальше от этой суматохи. Пересек две улицы и еле успел спрятаться, когда скоростная машина с десантниками пронеслась мимо и завернула за угол. Он вскочил и побежал прочь. Если лежать, его живо прихлопнут. Надо было выбираться отсюда: сейчас — или никогда.

Похоже, шансов на второй исход куда больше.

На следующей улице стояла вереница припаркованных машин. Риерсон лихорадочно проверял их одну за другой. Наконец в пятнадцатой по счету он увидел торчащий в замке ключ зажигания, но двери машины были заперты.

Нет времени для аккуратной работы. Он снова и снова бил прикладом ружья по упругому, многослойному стеклу, раскалывая, а потом и совсем выбив его. Забравшись внутрь, Риерсон завел машину, чуть не сломав в спешке ключ, развернулся и выехал на улицу. Свернув налево, он выжал акселератор до упора и молился, чтобы не встретить на дороге никаких военных грузовиков.

Спидометр показывал сто тридцать километров, когда впереди показалась баррикада — две боевые машины, из-за которых выглядывали шлемы и ружейные стволы. Риерсон резко на жал на тормоз, и колеса завизжали по асфальту — почти как испуганный человек. Машина дико завиляла, оставляя за собой черный зигзаг, искры и шлейф дыма. Когда до баррикады оставались только две улицы, он вывернул руль и свернул в боковую улочку, на спидометре было шестьдесят километров. Риерсон едва не потерял управление, и колеса чиркнули о бордюр, он снова резко повернул руль, и машину занесло влево. Только стал набирать скорость, как снова пришлось тормозить.

Не далее чем в двухстах метрах была вторая баррикада.

Риерсон дал задний ход, метнулся в переулок, и шины снова застонали от такого варварства.

Справа прямо на него бежали солдаты. Как только они увидели его, сразу открыли стрельбу. Орудийные башни на этой очередной баррикаде вращались, готовясь накрыть его огнем.

Слева быстро выезжал легкий танк.

Тогда Риерсон прибавил скорость, и автомобиль рванул вперед, как раз вовремя, поскольку выстрелы бегущих солдат уже рвали на куски бок машины. Но пушки вражеских боевых машин застопорили этот отважный рывок. Стиснув зубы, он вывернул руль влево, выехал на тротуар и помчался вдоль стены. Горячая волна окатила его, и тут же раздался оглушающий взрыв. Там, где секунду назад была мостовая, сейчас чернел кратер. Риерсон бросил руль, толчком ноги открыл правую дверь и выскочил, на ходу прикладывая к плечу винтовку. Он сделал три выстрела, увидел, как один солдат вскинул руки и опрокинулся назад, другой зашатался, но продолжал идти. Казалось, нахальный треск его винтовки, противостоявшей всей этой артиллерийской мощи, привел их в замешательство. Риерсон воспользовался затишьем, чтобы нырнуть в подъезд. Пока он дергал двойные двери внутри подъезда, запоздавшие выстрелы защелкали по фасаду здания, выбивая кирпич, штукатурку и стекло.