Сергей Гомонов - Душехранитель (Книга 1)

- Кто там? - шепнула девушка.

- Рената, это я... - послышался вкрадчивый Сашин голос.

Она мгновенно отворила дверь. Телохранитель вынырнул из темноты коридора.

- Всё в порядке у вас?

- Да! - Рената в порыве неожиданной радости сжала его горячую руку. - Где вы пропадали?

Саша ненавязчиво высвободился и прошел в комнату, чтобы она наконец закрыла двери и прекратила болтовню на пороге.

- Машину заправлял.

Ренате пришло в голову, что голосистый сторожевой пес молчал уже не меньше получаса:

- А как вы прошли мимо собаки?!

Саша заглянул в шкаф, причем, не включая свет.

- Я сказал ей: "Мы с тобой одной крови", и она посторонилась. Почему вы еще не спите? И где пистолет?

- Под подушкой.

- Я, наверное, дал его вам именно для того, чтобы вы хранили его под подушкой...

- Включите свет.

- Не надо.

Рената едва различала его силуэт: в окно пробивался слабый свет дальних фонарей и убывающей луны. В какой-то момент их разговора Саша взглянул на нее, и ей показалось в его глазах слабое мерцание, как у кошек или у собак. И тут что-то шевельнулось в душе девушки. Что-то сродни "дежа-вю". Будто случайно он задел тайную струну, захороненную где-то глубоко-глубоко, скрытую за семью печатями. Тоскливое чувство разлилось по телу.

- Что мы будем делать дальше с этим... вашим товарищем? И как получилось, что такое стало вам приятелем?

Она имела в виду их решительное различие: подобное ничтожество не могло иметь ничего общего с папиным телохранителем.

- Мы выросли на одной улице, - расстегивая пиджак, ответил тот. - А дальше - он полетит завтра в свой Ростов. В общем-то, и нам бы не мешало унести ноги куда-нибудь туда...

- В Ростов?! Что там делать?! - скривилась Рената.

Отлично ориентируясь в темноте, он повесил пиджак на спинку стула и принялся за манжеты рубашки.

- То же, что и в Челябинске, если вашей душеньке угодно, Саша скинул рубашку, и "невидимка" стал видимым: черная ткань больше не скрывала его в ночи.

Рената невольно задержала взгляд на его тонкой статной фигуре легкоатлета, освещенной ленивой луной. Она все больше убеждалась, что, будь Саша "покруче" простого телохранителя, он мог бы считаться "её" типом мужчины.

- Вы колетесь, как ёж, и, по-моему, способны только язвить и говорить гадости! - бросила она. - Что такого я спросила? Мне уже надоел ваш тон...

Саша смягчился. Вполне возможно, что это был его привычный стиль общения и что он даже не собирался задеть или обидеть свою подопечную.

- В Ростове у меня живет сестра, - пояснил он. - Это все же лучше, чем ехать в те места, где никого знакомого нет. Вы не согласны?

- Пожалуй. Да и у меня там есть подруга... Кстати, а что вы ищете, если не секрет?

- Что-нибудь, отдаленно напоминающее матрас или одеяло. В машине я не высплюсь.

Рената подумала и решила, что он скорее перевернет комнату и в итоге уляжется на голом полу, чем первым попросит у нее что-либо.

- Если вы пообещаете хорошо себя вести, то у вас есть шанс выспаться на кровати. Только - чур! - одеяло с меня не стягивать! Не люблю я этого.

- Обещаю, - не раздумывая, ответил Саша.

Приглашать его повторно не пришлось: он на самом деле здорово вымотался за эти два дня. Пропустив ее к стене, телохранитель устроился с краю и первым делом проверил наличие пистолета под подушкой. Затем он переложил оружие под кровать, так, чтобы легко дотянуться рукой, если возникнет такая необходимость, и постарался отодвинуться подальше от Ренаты, но так, чтобы не лишиться одеяла целиком.

- Черт! - шепнул Саша. - Где же может быть этот проклятый "дипломат"?! Как можно было не запомнить этого? Хотя... у вас есть оправдание, с вами все ясно...

- Что со мной ясно?! - буркнула Рената. - Снова выставляете меня дурой?

- Нет, я... ладно, неважно. Может, ваши деньги не при чем, может, при чем. Но я носом чую, что дело в "дипломате" и что, кроме денег, есть что-то еще...

- Поговорим об этом завтра! - девушка, обиженная на то, как он (на ее взгляд, демонстративно) отползает от нее, отвернулась к стене и потянула за собой одеяло.

Проводив взглядом безнадежно ускользающий край, Саша не стал спорить. Он перевернулся на живот, уткнулся лицом в локоть, и дыхание его стало ровным, тихим, почти не слышным.

Рената тоже задремала. Перед глазами уже засверкала было водная гладь храмового бассейна, а за колоннами послышались заклинания жрецов, воспевающих смерть и возрождение какой-то птицы, как вдруг все куда-то свернулось.

Девушка очутилась в ином месте. Здесь был отец, и она знала, что видит последние минуты его жизни. Самое ужасное, что, находясь рядом, Рената не могла предотвратить его гибель.