Сергей Гомонов - Плата за души (Книга 2)

- Прости меня, - шепнули внутри. - Мы найдем выход, нужно лишь потерпеть...

"Я люблю тебя, - подумала она. - И готова терпеть, сколько нужно. Ты же знаешь, я смогу"...

- Прости...

Ник повернулся и, повинуясь чему-то невысказанному, набросил на нее одеяло:

- Спи, малыш...

А утром к ним ворвалась Роза Давидовна, не имевшая обыкновения "стучаться в собственном доме". Возможно, ее очень удивило бы, застань она какую-нибудь пикантную картинку в комнате сына: за пять лет совместной жизни это можно как-то отрегулировать, да и вообще, при таком стаже интимные вещи уходят на ...дцатый план.

- Кто из вас вчера мыл посуду?! - набросилась она на Николая, который спросонья не мог понять, что она хочет.

Рената села и прикрылась одеялом.

- Ну, я... - сознался Ник, прикидывая, что он мог забыть вымыть.

- Сколько же ж раз тебе можно говорить, чтобы не складывал ложки и вилки в поддон сушилки?! На лбу тебе написать, да и зеркало закрепить, чи що?! А?! - мадам Гроссман грозно подбоченилась.

- Роз, какая разница?!

- Яка разница?! А така, що один... - взглянув на Ренату, она почему-то осеклась и не стала продолжать свою любимую присказку.

- Доброе утро, - кивнула та и вежливо улыбнулась, не выказывая ни тени смущения.

Сообщив, что "вообще-то" уже девять часов, мадам Гроссман покинула спальню.

- Клад, что за женщина... - проворчал Гроссман, поглядывая на Ренату.

Та поднялась:

- Ник, свози меня к морю!

- Наконец-то! Работа подождет, поехали... - он был рад, что бывшая жена наконец-то ожила, и стал одеваться.

Тут послышалась трель телефонного звонка, которая прервалась на полузвуке: возбужденная утренним скандалом Роза Давидовна схватила трубку где-то на другом конце квартиры.

Рената медленно завязала пояс халата и поглядела на Николая.

Дверь снова вынесло, как от пинка.

- Колюня, тебя! - мадам Гроссман понизила голос: - Какой-то незнакомый мужчина. И еще: шо я вам, коммутатор?! На!

Она ткнула трубкой в Ника и с достоинством удалилась, на сей раз даже не взглянув в сторону снохи.

- Да? - сказал Ник.

Насторожившись, Рената следила за сменой выражений на его лице..

Первые три секунды в трубке длилось молчание, затем послышался хрипловатый голос:

- Нужно встретиться, переговорить.

К своему ужасу, Ник с первых же звуков узнал этот голос. Он совладал со своей мимикой, беззаботно взглянул на Ренату и снова уставился на собственную коленку, где на ткани джинсов обнаружил едва заметное пятнышко. Улыбка играла на его лице, когда он возил пальцем по пятну, словно желая стереть.

- Ага... А где? - он сумел справиться с волнением и не заговорить со своим одесским апломбом.

- Я сам найду тебя.

- Вот уж не нужно!..

Но трубка ответила ему прерывистыми гудками.

Рената сидела у зеркала и расчесывалась. В последнее время она так редко занималась своей внешностью, что это было странно. Казалось, зеркал для нее не существует. Но при этом она совершенно не подурнела, даже наоборот - оправившись от всех переживаний прошлых месяцев, она стала возвращаться в прежний облик.

- Это по работе, - не моргнув глазом, солгал Ник, хотя Рената ни о чем и не спрашивала. Ему это было нетрудно: в свое время он часто обманывал ее, правда, по другому поводу, и она к этому привыкла - настолько, что даже не пыталась разобраться, где правда, а где - ложь.

- Да, да, конечно... - рассеянно ответила девушка. - Как ты думаешь, что бы мне надеть?..

Ее невнимание задело Ника за живое. Такое ощущение, что эта куколка просто взяла да и забыла о нависшей опасности. Поразительное спокойствие! "Что мне надеть"... Вершина легкомыслия... Показать бы ее врачу, пока не поздно: что-то происходит у нее с головой. Изменение личности - достаточное основание для консультации у психолога, пусть состояние Ренаты и не похоже на угнетенное...

- Достаточно и того, что ты хоть что-нибудь наденешь, ладонька... - бросил он и, не прощаясь, ушел.

Рената повела глазами в его сторону и сжала губы. На ее лице не отразилось ровным счетом ничего.

Хорошенько подумав, Роза Давидовна сочла, что нужно потребовать у детей разъяснений, что случилось и что это был за звонок. Ей совсем не понравился голос незнакомца, а за свою пятидесятипятилетнюю жизнь она научилась прислушиваться к своей интуиции. Правда, слух у нее притупился, подчас она слышала плохо и сама кричала слишком громко, нежели было необходимо.

- Рената! - прогремела она.

Девушка, стоя у окна с трубкой телефона, оглянулась и рывком подняла левую руку, повелевая замолчать. От столь неожиданно начальственного жеста мадам Гроссман растерялась и отступила. Ну надо же! Прямо как ее муж! Таким образом он всегда требовал, чтобы она оставила его в покое. Но чтобы женщина пользовалась такими же жестами... Здесь что-то не так... Но прекословить Роза Давидовна отчего-то не смогла. Требование Ренаты было столь исчерпывающим и бесповоротным, что свекровь просто удалилась из комнаты.