Нил Стивенсон - Зодиак

– Что там горит? – спросил он. – С вами все в порядке?

– Ага. У вас есть набор для залатывания шин?

– А то.

Парень даже знал мое полное имя. Мы отнесли его набор к воде и залепили дыры от тазеров в «Зодиаке». Потом он вернулся к своему «BMW» и уехал. Я сказал ему, пусть даже не думает в этом году помогать «ЭООС» деньгами.

Даже тузы, пославшие за мной «сигарету», не могли себе позволить второго скоростного судна, поэтому я решил, что на воде мне ничего не угрожает. Яхт-клуб определенно отпадал, но я мог сойти на берег почти где угодно.

Поэтому я вывел «Зодиак» из канала и направился к пристани «Аквариума», где нашел телефонную будку.

– Что новенького? – спросил Барт.

С чего начать?

– Ну, я только что убил пару человек.

Ради разнообразия Барт не нашелся что ответить, и на том конце провода воцарилось тревожное молчание, а я сообразил, что для разговора выбрал не самое удачное начало.

– Слушай, сколько народу в доме сегодня вечером?

– Только я. Роскоммон громыхает чем-то в подвале. Отключил нам воду.

– Остальных разыскать сможешь?

– Наверное. Зачем?

– Потому что какое-то время всем лучше в доме не появляться. Кто-то пытается меня убить.

– Опять?

– Ага. Но на сей раз всерьез.

– Копов вызвал?

Ну разумеется! Когда на твою жизнь покушаются, положено обращаться в полицию. Почему я этого не сделал?

– Никого не впускай. Я тебе перезвоню.

Разъединившись, я набрал 911. К «Аквариуму» прислали детектива, и мы немного посидели у Бассейна Тюленей. Я сделал заявление. Все это время за спиной у нас выбравшийся на лежак тюлень, глядя на нас, кричал что-то вроде: «Пива! Пива! Пива!» Обретавшиеся вокруг бассейна бомжи были, по всей видимости, отличными учителями. «Мелочь есть? Мелочь есть?» Но у детектива хватило такта ни на что не отвлекаться. А я решил, что нет особого смысла вдаваться в объяснения про ФЦД и ПХБ, потому что факты у меня на руках противоречивые. Я просто рассказал, что брал пробы и что эти люди пытались меня убить, потопив мой «Зодиак».

Потом я снова позвонил Барту. Судя по звукам, передача про «Студжес» еще шла, и я даже услышал, как из подвала доносятся глухие удары.

– Чувствую себя последним растяпой. И почему у меня нет пушки?

– Понятия не имею. У меня тоже нет.

На самом деле я и так знал ответ: пушки у меня нет, потому что с ней я был бы похож на террориста. А еще потому, что она мне не нужна, черт побери.

– Планы на сегодняшний вечер есть? – спросил я.

– Не больше, чем обычно. Эми уехала в Нью-Йорк.

– Есть шанс, что если я совсем тронусь умом, то попрошу тебя повозить меня, пока я буду лазить по канализации.

Возможно, придется улепетывать от непрофессиональных убийц.

– Как знаешь.

Я снова тронулся в темноту, двигаясь теперь медленнее и стараясь не впадать в панику. Остановился у МТИ и сбегал в офис за люкоподъемником, патронташем с пробирками и ведром на веревке. Пересек реку и выскочил возле университета. Пошел прямо в лабораторию и прогнал через хроматограф пробу, которую только что взял у ККЗ в Дорчестер-бей.

В ней буквально кишели молекулы органического хлора в различных соединениях. Не только ПХБ, но целый каталог запрещенных химикатов. Если вспомнить сравнение с канонеркой, тут тоже были солдаты с автоматами, но передвигались они не просто на патрульных катерах, а на досках для серфинга, на «Зодиаках» и на водных лыжах. Все соединения являлись полициклическими ароматическими веществами – атомы углерода в упаковке по шесть, по двенадцать и ящиками.

Несомненно, из ККЗ выливается какая-то дрянь. Завтра пойдет дождь (с Атлантики надвигался большой шторм), и канализация разольется. Если в трубах есть хоть какие-то улики, их неизбежно смоет в океан. Значит, пришла пора серьезной охоты. Позвонив Барту, я договорился встретиться «под птичьими погадками» и повесил трубку.

От нашего дома в Брайтоне пятнадцать минут пешком до универмага на другом берегу реки. По пути нужно пройти под железнодорожным мостом, эстакадой из стальных балок. По каким-то причинам голуби облюбовали эти балки, и дорожка под мостом была вечно заляпана их погадками. Упоминание о них будет понятно только Барту.

Для меня поездка туда – приятный ночной круиз по реке, шанс расслабиться, проветрить мозги. Поднялся ветер и разогнал туман, и теперь воздух стал холодным и пах чище, чем был на самом деле.

Река Чарльз не так грязна, как была когда-то. Отсюда она кажется магистралью цивилизации. За спиной у меня – престижный район Бикон-Хилл, впереди – Гарвард, с одной стороны – МТИ, с другой – стадион Фенуэй. После фатальных «видеоигр» в гавани приятно было тарахтеть без спешки, наблюдать за ночной жизнью на набережных и бульварах (спокойные нормальные люди едут в симпатичных машинах, слушают радио), смотреть на огни университетских библиотек и слушать, как фэны «Сокс» празднуют «двойное очко-пробежка» любимой команды.