Ступай к нему. Сим победиши.
В его сознании рождалось что-то огромное и мощное. Словно ворочался в тесном яйце готовый проклюнуться и расправить крылья могучий орел. От уныния не осталось и следа.
– Подожди, бес. Я выхожу.
"Поздравляю, магистр! Кажется, ты начинаешь приходить в себя. Вот тебе азимут…"
В темя вонзилась ледяная игла, но теперь это была не пытка – боль должна была ослабевать по мере приближения к Зверю, сигнализируя, что Михаил на верном пути. Впрочем, этот маркер был уже излишним – внутренним зрением инок и так уже зафиксировал, где находится его нетерпеливый визави.
Михаил брел в кромешной тьме через старые высохшие буреломы, ямы со скользкими осыпающимися склонами и непроходимые еловые заросли. Было полнолуние, но ни один фотон света не проникал через сплошной массив сомкнутых древесных крон, раскинувшийся на много километров вокруг. С каждым шагом ледяная игла понемногу таяла в голове схимника. Он в кровь обдирал руки о колючие сучья, крепостью соперничающие с металлическими прутьями, дважды ему едва не выбило глаз внезапно выхлестнувшейся веткой, несколько раз он больно падал и после одного особенно неудачного падения едва не сломал ногу. Однако все эти напасти казались пустяками по сравнению с тем, что ему пришлось пережить за последние сутки; ощущение невероятной легкости и свободы переполняло Михаила, словно он только что покинул тюремную камеру-одиночку, в которой провел половину жизни. Кроме того, он сейчас шел на верную смерть, и мелкие неудобства уже не могли всерьез расстроить его.
С неба внезапным потоком пролился мутный лунный свет. Все эти полтора километра он прятался высоко в глухих кронах деревьев и дремучих еловых лапах, и вдруг низвергся сверху искрящимся серебристо-багряным водопадом. Великосхимник выбрался на обширную поляну посреди леса.
Не только лунный свет раздражал приспособившееся к темноте зрение на этом островке свободного пространства посреди безбрежного древесного моря. Оранжевое пятнышко мерцало на границе тьмы и мутного сереристого марева, и Михаил уверенно устремился к нему.
Зверь Евронимус, низко свесив голову, сидел перед небольшим костром. Он был одет в стильный плащ и дорогие брюки; в любое другое время Михаил оторопел бы, встретив в сердце тайги человека, экипированного столь неподходящим для этих суровых и диких мест образом, однако Зверь находился за пределами обычных человеческих представлений, поэтому монах совершенно не удивился. На ногах у Антихриста, впрочем, были крепкие армейские ботинки – едва ли он сумел бы добраться сюда в модельных туфлях. В руках Евронимус держал над костром два прутика с нанизанными на них крупными грибными шляпками.
– А, доброй ночи, Виктор Сергеевич! – вскинув голову, Антихрист радушно улыбнулся. – Как самочувствие? Ничего не беспокоит?
– Ничего, все в порядке, – сдержанно проговорил Михаил. – А ты леко одет для этого климатического пояса, бес.
– Аскеза, – приподнял уголки губ Зверь. – Христос, осмелюсь напомнить, сорок дней постился в пустыне, в результате чего многое понял. Хотя тайга, конечно, не совсем пустыня, но тоже территория, вполне подходящая для воспитания стоицизма. – Повертев один из прутиков над огнем, он протянул его великосхимнику: – Хотите грибка, отче?
– Нет, не хочу, – покачал головой Миахил.
– Ну, ладно вам – "не хочу"! – Антихрист фыркнул. – Сколько вы съели за последние три дня? Дюжину ложек капустной похлебки? Съешьте грибка, Магистр.
– Христос постился сорок дней, – хмуро повторил его слова великосхимник.
Жареные грибы пахли совершенно одуряющее, но монашествующий не мог позволить себе взять что-либо из рук адского создания. Это было новое искушение, которое следовало преодолеть, дабы не погубить свою душу на веки веков.
– Славные грибки! – Зверь широко и дружелюбно улыбнулся, словно снимался в рекламном ролике. Он снял с импровизированного вертела одну шляпку и катал ее по ладони: гриб был горячий. – Жаль, что псилоцибиновые тут не растут. Климат не тот, холодно. Зато есть чага… – Он перехватил взгляд Михаила и снова усмехнулся: – Да расслабьтесь вы, Магистр! Вам не предлагаю. Это обыкновенные подберезовики. Попробу
йте, очень аппетитные! Нет? – Пожав плечами, он бросил подкопченную шляпку в рот и стал тщательно, с удовольствием ее пережевывать. – Восхитительно! Горячие. Сок так и брызжет. Дары природы. Мы стремимся попробовать наиболее редкие и изысканные деликатесы, мы тратим на это уйму времени, денег и здоровья, Но самым восхитительным блюдом оказывается грязная шляпка подберезовика, которую ты своими руками сорвал и поджарил на костре после длительного перехода по тайге! Это ли не величайшая ирония мироздания?
Читать дальше