Александр Акулов - Чужая Вселенная

Озов вспомнил, что послушником колледжа придумывал разные уловки и избавлялся от медиальных прокурсов. Вместо эстетики он избрал для себя историю силонгики… Модерные языки отменил вообще, сославшись на надзаконное задание электринной рулетки. На самом деле заказ был несложен. Просто в те годы еще считалось хорошим тоном познавать прелести жизни, отдавать этому несчетное количество времени…

Именно тогда Озову и подвернулась четырнадцатилетняя милетянка, — увы, ни лица, ни имени он уже не помнил… Почему-то до сих пор иногда представляется ее ожерелье из синеватых полиэдров. А была ли она? Было ли это странное ожерелье? Мир трижды подменили!

В здании-тороиде (где размещался ИФ-2 — Институт фатальности) в первый день Ар не встретил чудес. Даже сдвигатели, как и везде, были капустоподобными… В прошлое смотрели по реликтовым полям; в будущее — о, это не великая, но тайна.

Во время хождений по секторам Доступного Ар очутился в круглом помещении. Маленький китаец с длинной бородой ползал на коленях по прозрачному полу, сделанному из гигантской линзы. Над линзой нависал шнурок с помпоном. Китаец время от времени подергивал за помпон…

Под линзой — ничего примечательного: некий иновселенский город с иновселенскими людьми… Площадь. Озверевшая толпа. В центре площади — возвышение… Человек в белом положил голову на странный пенек, человек в красном занес над ним топор. Толпа ахнула — голова отлетела…

— Что это? — из вежливости спросил Озов.

— Одна из богомерзких христианских цивилизаций. В них уничтожают лучших представителей рода людского с тем, чтобы легче было выродиться.

Озов бродил в ожидании по залам. В курс дела обычно вводят ангелы, но они почему-то не показывались. Здание было почти пусто.

Только в зале, похожем на информационный, Озов застал толпу из жрецов и сотрудников. Среди них был и Нестор. На гигантском голографическом экране можно было видеть странное бочкообразное сооружение. Двигаясь, оно исторгало из себя пучок черно-зеленых лучей.

— В какую вселенную направлен экран? — спросил Озов у Нестора.

— Это наша 313-ЭР. Аппарат — чужой. Его появление — признак катаклизма… ИФ-2 потребовал разъяснений у высших жрецов. В ответе отказали…

— Но мы и сами можем включить пространствосдвигатели.

— Их включили. Внутренность аппарата изучена. В нем — шестеро человек, их язык — невообразимая смесь азиатских и европейских наречий.

Возник вопрос о занятиях Озова в ИФ. Никакие уговоры не могли его заставить взять на себя иновселенский аппарат, пустотопологии, нелокальные полупространства, а игры в пифий уже давно вышли из употребления. И все же…

— Не заглянуть ли в будущее, чтобы узнать свое будущее? — выпалил Озов.

Мысль показалась дельной и Нестору.

…Бланки и допуски не понадобились.

(Из восприятия Озова)

Мы пошли через внутренний парк и миновали его очень быстро, но, оглянувшись, я увидел за собой необъятное расстояние, гораздо большее, чем от горизонта до горизонта. Движущихся дорожек и прыгающих мостов на нашем пути не было. Только дважды мне почудилось, что трава и земля под нашими ногами морщатся и складываются в гармошку… Внутри здания-тороида взошло огромное солнце, маленькое солнце скрылось за баобабом. На небе серебрилось облачко и как бы ползло в сторону горного пика. Мы входили под арки…

Вместо Нестора я увидел белесый силуэт; силуэт таял, исчезал; воздух, пространство источали шуршание, змоканье, зденьканье, броханье; я уже не видел своего тела; шуршание стало мельканием; ощущения смешались; все стало одним; было явно чуятельное, беспредметное небесно-живое, разорванное, расчесанное, разбросанное вовне; была невесомость, нахождение в матовом шаре полупрозрачном-полупросвечивающем, открывающем зачат-ки вещей, рождающем безналичие наличности; видимость рассеклась на многомерные кубы; кубы стали полигранными сотами, а в сотах, как на экранах, поплыли разные изображения, видимые одновременно; видеть их можно было только не обладая глазами и мозгом; видеть их мог только не-человек; я и не был человеком, не был духом, богом, привидением, материей, идеей, жизнью; мне казалось — я само из себя по себе вне себя сквозь самого ничего в чем вычего вычито вымеро-морянно отренно отранно о т о р о д о к о н н о л о к е н о полускондено; не было памяти, но помнилось все н а с к в о з ь оттуда и пронно толтепенно: срез разрез ломающаяся площадь тороид ИФ-2 чертовщина люди просвеченные насквозь мебель сквозь стены все этажи сразу все масштабы сразу несоизмеримость размеров с лучами и атомом водорода а атома водорода — с причиной всего; искры и шаровые молнии; шаровые молнии вытягивались в гири и расстреливали все окружающее; гири сталкивались друг с другом превращались в волчки; волчки распускались розами и исчезали, соты вытягивались, превращались в эллипсоиды. Один из них резко увеличился в масштабах. В нем я увидел гигантскую улитку со стеклоподобной дверью в раковине, улитка вздулась, вспыхнула алым, понеслась невнятица ощущений, которые не имеют ничего общего с возможностью памяти, изображения, описания. Мир почернел, и в черноте я стал ощущать самого себя.