Юрий Кудрявцев - Три круга Достоевского

Связующим звеном всех кругов является человек. В первом круге отражается не сущностное, внешнее в человеке, его быт. Второй круг представляет собой как бы отрицание первого. Че­ловек отрицается социальной общностью. От быта к социально­сти. Рассматриваются условия, оказывающие влияние на «чело­века. Третий круг — своего рода отрицание отрицания. Снова возврат к человеку. Но не к его внешнему, не к его быту, а к его внутреннему, к его сути, к смыслу его существования. Событий­ное отрицается временным, а оно, в свою очередь, вечным. Те­кущее отрицается социальным, социальное — философским. И в результате быт, повседневность смыкаются с вечностью, собы­тийное с философским, конкретика с абстрактикой.

От быта к философии через социальное. Спираль, а не круг? Но спираль прослеживается не всегда. А подгонять творчество Достоевского под категории Гегеля я не намерен. Поэтому не претендую на вывод о триаде Достоевского, а «говорю лишь о кругах.

Шел ли Достоевский в своем творчестве от быта к философии гили наоборот? На поверхности виден первый путь. Но часто ав­тор исходил из идеи, социальной или «философской. Так, Иван, рассказывая легенду о Великом инквизиторе, мало заботится о ее правдоподобии по первому кругу и на слова Алеши, что это есть фантазия, бред, отвечает: пусть так, инквизитору надо выс­казаться. Здесь автор идет от философии. И такой подход, как положительно подтверждают черновые материалы, в большин­стве произведений Достоевского. Иначе обстоит дело в критиче­ских статьях. Здесь автор идет от литературного факта, от конкретики и поднимается до социальных или философских обобще­ний. Совокупность того и другого вариантов — в «Дневнике пи­сателя».

Три взаимосвязанных круга. И каждый предполагает своего читателя. Ибо для восприятия проблем того или иного кру­га важен не только уровень восприятия мира писателя (тот уже свое дело сделал), но и уровень читателя. Что было заложено и есть ли чем это понять.

Каждый видит у Достоевского свое, в зависимости от способ­ности воспринимать разные степени абстракции. Отсюда и частые обвинения одних другими в непонимании Достоевского. Причина проста. Спорящие обладают разным уровнем восприятия мира, находятся в пределах разных кругов, не видят ничего, лежащего за пределами «своего» круга, считая его за предел. В этом при­чина многих наших бесплодных споров о Достоевском. Говорят на разных языках. Только четкое понимание трех кругов в тво­рящем и в воспринимающем творчество способно положить конец бесплодности споров. Все зависит от того, обладает ли читаю­щий Достоевского миросозерцанием, миропониманием или он имеет мировоззрение. Только с вершин мировоззрения можно постичь до глубин мир Достоевского.

Достоевский демократичен. Он пишет для любого человека. Порою, вводя разного рода исповеди, ослабляет проблематику третьего круга. Делается это для того, чтобы дать возможность воспринимать его произведения человеку, способному понять только сюжетику. И исповедь-то Ставрогина, как мне кажется, была написана для этого. Иначе одной категории читателей об­раз непонятен. Но писатель понимает, что это не главный путь для художника-мыслителя. И он вольно или невольно сам растит своего читателя.

Синтез трех кругов позволяет писателю подготовить читателя для восприятия проблем, ранее незамеченных. Достоевский не опускается до читателя, а пытается поднять его до своего уровня. Он тем самым формирует миропонимание или мировоззрение «взрослеющего» читателя. На такое способен лишь большой ху­дожник, мировоззрение которого я здесь попытался изложить.

Мировоззрение Достоевского в основном адекватно прояви­лось в его творчестве. И каких-либо больших расхождений меж­ду тем, что художник записывал для себя, и тем, что он публи­ковал, не было. «Быть» и «казаться» для него совпадали. Что тоже дано не очень многим.

Часто систему взглядов Достоевского именуют «почвенничеством».

Я не случайно не употреблял этого понятия. Ибо знаю тира­нию терминов, ее негативную роль в науке. «Почвенничество» — это ярлык, стереотип. Сказал «почвенничество» — и исследовать не надо. Как достаточно было в свое время сказать, что Мен­дель — монах, Мальтус — поп, Беркли — епископ. Я рассматри­вал проблемы по существу, не обращая внимания на стереотипы, душащие нас, как удав. И только затем уже, если надо, мог бы дать название системы Достоевского. Применение понятия «почвенничество» не помогает понять суть мировоззрения Достоев­ского, оно помогает лишь затмить эту суть.