Леонид Панасенко: Без вас невозможно

Си идет впереди, и ее молодые крылья переливаются и шуршат от прикосновений веток. Тенистая тропа ведет нас к ближайшему Столпотворению. Нас то и дело обгоняют сосредоточенные Кормильцы — это их время. Среди встречных в основном попадаются Строители, которые без конца тащат в Город камень и бревна.

Мы подходим к Небесному Столпу. Он сравнительно тонок — не более пятидесяти моих ростов в окружности — и молод. Его Заоблачные Сады и пастбища славятся во всей округе. Здесь я не раз встречал обитателей других Городов, и всем им всегда хватало добычи и необыкновенно вкусных угощений.

Я уже упоминал о том, что Небесные Столпы, которые поддерживают Заоблачные Сады, — живые. В это трудно поверить, но это так. Самая большая беда нашей планеты заключается в том, что миллионы лет назад в результате какой-то уродливой мутации часть живого стала развиваться взрывообразно, неуправляемо, презрев все разумные принципы и законы природы. Наш мир двойственный. Небесные Столпы, по сути, те же… деревья, только в миллионы раз обогнавшие своих нормальных собратьев. Но не в них дело. Проклятием нашей цивилизации стали гиганты-животные. Их еще называют Гигами или Диким Мясом. В самом деле. Что может быть уродливее и нецелесообразнее живой горы мяса, которой к тому же управляют одни примитивные инстинкты?! Гигов существует множество видов, но чаще их различают по числу ног. Особенно опасны прямоходящие двуногие Гигы, которые пользуются вместо жвал передними слабо развитыми конечностями, и летающие Микрогиги… Странно устроен наш мир. Более неудобное приспособление для передвижения, чем две ноги, и придумать невозможно. Тем не менее, эти уроды, которые и появились-то на планете не более ста тысяч лет назад, как-то управляются и даже строят себе жилища, похожие на наш Город. Когда-то были попытки приписать двуногим Гигам наличие разума, однако гипотезы эти не подтвердились. Мы не нашли у прямоходящих даже признаков коллективного мышления. Что касается их городов… Медоносы тоже строят архитектурно совершенные гнезда, но при этом, увы, остаются совершенно безмозглыми созданиями…

Мы поднимаемся до первых веток и сворачиваем к ближайшему пастбищу.

Зеленое поле, по которому бродит стадо Толстушек, охраняют два Пастуха. Они ни о чем не спрашивают нас, так как каждый в Городе имеет право на все, чем владеет Город.

Мы идем по пастбищу, а оно послушно откликается на дуновения ветра, колеблется под ногами, плывет вместе с нами то вправо, то влево, прогибается вверх или вниз, и Си испуганно глядит, как соприкасается подчас наше поле-листок с другими зелеными пастбищами.

— Займись делом, — напоминаю я.

Мы подходим к первым попавшимся Толстушкам, которые с упоением хрустят сочной зеленью, щекочем их антеннами. Бессловесные твари, не прерывая своего занятия, выдают нам по порции зеленого тягучего молока. Мы повторяем эту операцию несколько раз, и Си отходит в сторону — ей много не унести. Я же дою и дою послушных Толстушек, пока меня не останавливает Си:

— Ты не сможешь идти!

Мы покидаем пастбище и по знакомой тропинке спускаемся с Небесного Столпа.

Си за пределами города была всего несколько раз. Она засыпает меня вопросами, всему удивляется. Меня радуют ее любопытство и непосредственность. Я знаю, чем еще можно угостить ее здесь, и решительно сворачиваю с 22-й дороги в глубь леса. Си послушно идет за мной, оберегая свои прекрасные радужные крылья.

Здесь нет тропки и путь то и дело преграждают сухие поваленные стволы, хитросплетения веток, голубые и желтые деревья-цветы.

Наконец мы на заветной полянке.

— Что это?! — восклицает Си.

Перед нами невысокие деревья с широкими резными трилистниками. Вверху на плодоножках покачиваются огромные фиолетовые плоды. Они настолько душистые, что у меня начинает слегка кружиться голова.

— Это ягодные деревья. Я сейчас…

Быстро взбираюсь по стволу наверх, впиваюсь жвалами в плодоножку. Нет, так не осилить, надо подпилить.

Ягода раза в три больше Си, и я командую:

— Отойди в сторону. Еще ушибет.

Ягода падает точно на лист, который я заблаговременно положил под деревом. Си надкусывает ее, с наслаждением пьет сладкий сок.

Меня переполняет радость. Пусть рушится Свод, пусть молчат звезды, пусть по желанию толпы Мудрецы становятся изгоями. Я согласен… Лишь бы видеть любимое лицо, знать, что ты необходим, что ты надежда и опора… Спасибо тебе, Си!

Я тоже припадаю к ягоде, пью прохладный, слегка пенящийся сок, затем, поднатужившись, поднимаю душистую добычу. До Города, конечно, одному не донести, а до дороги — можно… Спрячем в лесу, прикроем листьями. Если не набредет кто из Кормильцев, будет нам потом как находка. Дело в том, что уходить из Города мы будем этой же дорогой. Запомни ее хорошенько, Си, — это дорога к нашему новому Городу. Будущему Городу Мудрецов, который мы вскоре построим.