Роберт Говард - Лал Сингх - рыцарь востока

Но Лутуф очень мало знал сикхов. Если бы ему хоть когда-нибудь пришлось сражаться с сикхами, то сейчас он наверняка не стал бы и пытаться завязать драку.

А вот Лал Сингх знал афганцев намного лучше. Он знал, что афганцы отличаются свирепостью и дикостью, поэтому не спускал пристального взгляда с Лутуфа. Афганец уже окончательно отдышался после сражения с разбойниками и теперь чувствовал себя в состоянии сразиться хоть с десятью индийцами. Подняв кинжал, он сурово взглянул на сикха.

- Я убил всю шайку. Мне полагается вся добыча. И я возьму ее! - И с этими словами он бросился на Лала Сингха.

Но сикх отскочил в сторону со скоростью пантеры и резко выхватил саблю, так что в воздухе раздался пронзительный свист. На него накатила волна ярости, хотя по природе своей он вовсе не был дикарем, как афганец. Напротив, Лал Сингх являлся настоящим рыцарем. Но он принадлежал к народу прирожденных воинов, а в душе каждого сикха всегда живет ярость к врагам, которая в нужный момент вспыхивает во много раз сильнее, чем ярость дикого курда или афганца. Афганцы узнали о ней во время своих набегов на Индию, англичане познакомились с яростью сикхов в Лахоре, германцы - во Фландерсе, а вот глупому Лутуфу Абдулле пришлось столкнуться с ней только сейчас, в заброшенном доме в Бенаресе.

Почти сразу же после того, как Лал Сингх перешел в наступление, афганец вынужден был занять оборонительную позицию. Уже не стараясь напасть на сикха, Лутуф лишь отчаянно защищался, все отступая и отступая. Противники спотыкались о тела разбойников, скользили по залитому кровью полу, но вот наконец афганец уперся спиной в стену и попросил о пощаде.

Лал Сингх опустил саблю, но в тот же миг Лутуф бросился на него с искаженным злобой лицом, нанеся удар, от которого сикх едва успел уклониться.

Афганец замахнулся еще раз, но тут сабля Лала Сингха пронзила его насквозь, и Лутуф тяжело рухнул на пол, вырвав оружие из руки сикха.

Лал Сингх извлек из тела убитого свою саблю и задумчиво посмотрел на бывшего напарника.

- Воистину странными бывают дары кармы, - сказал он самому себе. Освободив мир от десяти грабителей и убийц и одного кровожадного афганца, я покидаю Бенарес с весьма приличной суммой - где-то около четырех тысяч рупий. Марендра Мукерджи, должно быть, изрядно позабавится, услышав мой рассказ, так что пора в Дели!