Татьяна Грай - Сайт фараона

- Все, мы дома.

- Дома? - вопросительно повторил он, направляясь к калитке. - Дома?

- Да, это мой домик, - кивнула Лиза-дубль. - Я его купила три года назад. Мне нравится здесь отдыхать. Леса вокруг - изумительные, грибов завались... я люблю грибы собирать. Мы еще успеем до темноты в овраг за родниковой водой сходить. Вообще-то у меня свой колодец, но родниковая вкуснее. Ты не против?

- Нет, я не против... - пробормотал он, возвращаясь к машине и забирая свою сумку. Почему-то ему показалось важным и необходимым иметь ее при себе... ведь в ней снова лежал подарок фантастической Лизы - граненый шар...

Мадам Софья Львовна уже ускакала куда-то, обстановка явно была хорошо ей знакома. Они вошли в маленький передний дворик, чрезвычайно опрятный, засеянный какой-то низкорослой травкой. Выложенная сланцевой плиткой дорожка вела от калитки вглубь территории. Справа стоял дом, слева длинный сарай. Чуть дальше над двором нависала низкая крыша, чтобы в любую непогодь из дома в хозяйственные постройки можно было пройти без опаски. Максим с интересом рассматривал устройство нерусского жилья. Дом не имел парадной двери, вход в него, похоже, был только один - вот этот самый, под крышей внутреннего двора. А перед входом - большая площадка, выложенная такой же плиткой, как и дорожка. Длинный сарай естественным образом втекал в более обширные строения - похоже, когда-то они предназначались для разных животных... да, наверняка там жили коровы, лошади, куры... а теперь все пустовало.

- Успеешь насмотреться, - донесся до него голос Елизаветы Второй. Сначала надо ночлег организовать. Воды принести, печку растопить...

Он вошел в дверь, оставшуюся распахнутой настежь, - Лиза-дубль уже скрылась в доме, - и очутился в просторных светлых сенях с окошком, выходящим в маленький передний дворик. На этом окне ставен почему-то не было. Из сеней другая дверь вела в кухню - тоже светлую и совсем не тесную. В центре ее стояла огромная печь, и черный провал, в котором затаилась плита с четырьмя конфорками, уставился на Максима, подмигнув свисающим над плитой блестящим валдайским колокольчиком. Колокольчик-то тут при чем, подумал он, останавливаясь у порога.

- Сумку туда отнеси, - Лиза-дубль, критическим взглядом изучавшая четыре эмалированные ведра, стоявшие перед печью, кивнула на ведущую в комнаты невысокую двустворчатую дверь, разрисованную стилизованными подсолнухами.

Он открыл тихо скрипнувшую створку - в комнате было почти темно из-за закрытых ставен... впрочем, и время уже близилось к вечеру... и вздрогнул, заметив встречное движение в полутьме. Но это оказалось всего лишь зеркало в резной овальной раме, прилепившееся к стене возле закрытого окна, над небольшим столом. Слева он рассмотрел еще одну дверь - до странности узкую; видимо, она вела во вторую комнату, ведь с улицы он видел два окна, а в этой комнатушке окошко было всего одно. Он огляделся, не зная, куда положить сумку, и рассмотрел рядом с дверью неширокую тахту, а в другом углу - два кресла, накрытые серым полотном. В конце концов он поставил сумку на пол под окном, достал граненый шар и лежавшую сверху легкую парусиновую куртку (вечером наверняка будет нежарко, и если они с Лизой-дубль собираются идти куда-то далеко за водой, куртка пригодится) и спрятал граненый шар во внутренний нагрудный карман, тщательно застегнув его на пуговку.

Он вышел на свет, в кухню. Елизавета Вторая уже успела сбегать к машине и притащить кое-что из груза. На широком кухонном столе громоздились банки с растворимым кофе, пакеты с сахаром, макаронами, рисом и гречкой, какие-то яркие баночки и коробочки...

- Эй, ты что, решила тут на все лето остаться? - удивленно спросил он.

- Нет, конечно, - весело откликнулась Елизавета Вторая. - Что нам не пригодится - соседке отдам. Она за моим садом-огородом присматривает.

- А...

Это, по крайней мере, было понятно. Значит, основная часть груза, заполнившего "рейнджровер", предназначалась просто-напросто для деревенских гурманов.

- Так ты собираешься все это раздать местным?

- Только если попросят.

- Не понял... - Он действительно не понял. На фига было грузить машину под потолок, а вдруг никому и в голову не придет что-то спросить у приехавшей отдохнуть горожанки? - Почему - только если попросят?

- А ты сам подумай, - предложила Лиза-дубль, как будто затевая игру в логические загадки.

Он прислонился плечом к печке, засунул большие пальцы рук за пояс джинсов - и принялся думать. Думать он стал о том, как в детстве (где оно проходило - пока что было неясно, однако Елизавета Вторая уверенно сказала, что он родом из этого города...) он, вообще-то ребенок домашний, недолгое время ходил в детский сад - ради адаптации к коллективу, как было ему сказано (видимо, родителями, которых он пока что не сумел вспомнить)... и как он, научившись однажды делать бумажные кораблики, пришел в восторг от своего нового умения и начал строить бесконечное количество этих кораблей и одаривать ими всех и каждого. Детям вовсе не были нужны его кривые и неуклюжие кораблики, тем более, что и воды никакой поблизости не было, чтобы бросить туда бумажное суденышко... кто-то отказывался от его дара, кто-то брал кораблик и тут же выбрасывал его... а он страдал от горькой обиды, потому что никто не понял его благого порыва, никто не оценил широты его души...