Татьяна Грай - Тахиона

Лацца склонилась к горизонту, но вместо пышно расцвеченного заказа глазу предстало печальное зрелище пыльно-серого угасания дня. Тронхэйм смотрел на океан - и не видел его, думая о своем. Но вот... В тот момент, когда белый диск коснулся краем горизонта, мозг социолога пронзили тысячи иголок, - и сразу же боль прошла, а мир обрел прежние краски. Ипполит Германович охнул и побежал к "Эксору".

Когда он вошел в рубку, то увидел Винклера, Сергиенко и Ланского, разглядывающих таймер.

- Ну что? - спросил Тронхэйм с порога.

- Местное время - седьмое апреля, двадцать один час сорок три минуты, торжественно провозгласил Сергиенко.

В тот же миг они услышали голос Скрибнера:

- Эй, как вы там? - вопрошал Адриан Антонович. - Живы-здоровы?

- У нас все в порядке, - сердито откликнулся командир. - А ты где?

- У меня тоже все тип-топ, - доложил Скрибнер. - Отсиделся на Ла-Тис, направляюсь домой. Пока. - И Скрибнер выключил свой фон.

- Ну, знаете, - возмутился Винклер. - У него все тип-топ. Нет, в этот раз он так просто не отделается, придется подать рапорт, когда вернемся. Мне его партизанщина надоела.

- Да не сердись ты, Саймон Корнилович, - примирительно сказал Сергиенко. - Скрибнера ты все равно не переделаешь, он же неуправляемый.

- В таком случае пусть сидит на Земле, - отрезал Винклер и вышел из рубки.

Врач ушел в лабораторию, Сергиенко занялся проверкой аппаратуры, опасаясь, что сдвиг времени отразился на ней не в лучшую сторону, а Тронхэйм вернулся на берег.

Через несколько минут к пляжу, лихо проскочив сквозь рифы, подошла шлюпка, и Скрибнер, как ни в чем не бывало, вышел на берег и вытащил лодку.

- Привет, - сказал он Тронхэйму. - Как у вас тут?

- Знаешь, друг, - сказал ему Тронхэйм рассерженно, - в этот раз ты допрыгался. Винклер хочет на тебя рапорт подавать.

- Рапорт? - удивился Скрибнер. - За что? Хотя, конечно... Ладно, махнул он рукой, - разберемся. Пошли, у меня новости.

- Если насчет тахи, так мы уже в курсе.

- Тахи - ерунда, - сказал Скрибнер. - Есть кое-что поинтереснее.

VII

- И все-таки я не могу поверить, чтобы Карпацико-тин жил больше тысячи лет, - так ведь выходит? - Винклер осмотрел всех по очереди, словно ожидая, что кто-то уточнит цифру и скажет, что командир ошибся. Но все молчали, потому что действительно из рассказа Скрибнера следовало, что колдун Карпацико-тин живет вторую тысячу лет, - иначе он просто не мог быть учеником великого знахаря Лорпи-са.

Ланской встал, прошелся по столовой, выглянул в окно, потом сказал резко:

- Мне нужны споры.

- Споры? - переспросил Тронхэйм. - Это неплохо. На что брать будем?

- На Скрибнера, на что же еще, - фыркнул Сергиенко. - Хорошая приманка.

Скрибнер даже рот раскрыл от такого нахальства.

- Саймон Корнилович, - настойчиво повторил врач, - мне нужны споры растения тодит. Необходимо исследование. Я уверен, что все дело в этих корнях.

- Тодит, то-дит, - повторил Винклер. - Это слово что-нибудь значит на местном языке?

- Нет, - сказал Скрибнер. - Название сохранилось от розовых.

- Розовые-розовые, - снова повторил командир. Что-то очень много получается розовых. Одни, вторые... да еще мы - третьи... Розарий, а не планета. Хорошо, - повернулся он к Ланскому, - Попробуем раздобыть споры. Винклер покосился на Сергиенко. - А на что брать будем - уточним позже.

"Летучка" зависла над поляной, и Ланской опустил вниз контейнер с протоплазмой. Контейнер раскрылся, бесформенный ком выпал на песок и расплылся густой лужей. Через небольшое время аппараты зафиксировали биополе, возникшее на глубине двадцати восьми метров.

- Учуяли, - прошептал Ланской.

Активность поля стремительно нарастала - стебли тодит очнулись от летаргического сна и двинулись к поверхности, но через полчаса поле исчезло.

- Что такое? - сказал Винклер. - Неужели на полпути снова заснули?

- Не думаю, - пробормотал Ланской, глядя на песок. - Подождем, посмотрим.

Еще через полчаса возле комка протоплазмы вспухли на песке несколько едва заметных бугорков, хотя, судя по индикаторам, под песком ничего живого не было. Выждав еще пять минут, Винклер пустил в ход манипулятор и поднял комок.

- Любопытно, - сказал врач, - как это у них получается? И зачем они делают вид, что их тут нет вовсе?

- Дома разберемся, - сказал командир и повел "летучку" к островам.

Когда коралловая цепь вытянулась слева по курсу, Винклер предложил:

- Пройдем над Та-Вик? Повыше, а то колдун испугается.

Ланской молча кивнул, и "летучка" пошла влево и вверх; до самого лагеря Винклер вел ее над атоллами. С такой высоты ничего нельзя было рассмотреть невооруженным глазом, но автоматы зафиксировали картины жизни на островах.