Эрик Расселл - Часовые Вселенной

— Еще одно. Мне нужно это знать. Простите меня, пожалуйста.

— О чем вы? — Она широко распахнула глаза.

— Вы привлекательная женщина, миссис Элдерсон. Боб не нажил себе врагов, женившись на вас?

— Это просто смешно,— покраснев, резко возразила она.

— Вовсе нет. Подобное порой случается. И будет случаться снова и снова. Ревность — вероятно, самый древний мотив для убийства. Ревность подпитывает сама себя, никем не видимая, незаметная. Вы можете даже не осознавать, что вами восхищаются и вас желают.

— Не думаю.

— После вашего замужества кто-нибудь из друзей или знакомых проявлял к вам чрезмерное внимание, демонстрировал нечто большее, чем обычную дружбу?

Читая в ее мыслях нарастающее отвращение и понимая, что ему следовало бы выразиться потактичнее, Харпер поспешно добавил:

— Я вовсе не интересуюсь вашими тайными любовниками. Я просто прошу помочь найти возможного убийцу.

— Ничего такого не было,— холодно сказала она.

— Когда вы познакомились с Бобом, вы ни с кем из-за него не расстались?

— Нет. Я была свободной и незамужней.

— Спасибо, миссис Элдерсон.

Он встал, радуясь, что разговор позади.

— Приношу свои искренние извинения за то, что подверг вас этому допросу. И я по-настоящему ценю ваше содействие.

Харпер прошел вслед за ней к двери и, остановившись, мягко погладил ее по руке.

— Слова излишни. Дела порой говорят громче слов. Вот моя карточка. Если понадобится помощь, звоните. Это будет большой честью для меня.

— Вы очень добры,— пробормотала она.

Харпер сел в машину и, глядя, как женщина закрывает дверь, яростно бросил:

— Черт побери!

Проехав милю, он остановился у телефонной будки и позвонил Ледсому.

— Это вы,— сказал капитан без особой радости,— Что вам нужно на сей раз?

— Кое-какая информация.

— О чем?

— О человеке по имени Джозеф Грундофф.

— Вы основательно постарались, если откопали этого субъекта,— заметил Ледсом.— Я бы о нем даже не подумал.

— Почему?

— Он получил двадцать лет за убийство второй степени. Пройдет немало времени, прежде чем он выйдет на свободу.

— И это все? — спросил Харпер.

— А чего вы еще хотите?

— Официального подтверждения, что он за решеткой. Возможно, он сбежал.

— Нам бы об этом сообщили. В течение суток разослали бы объявление о розыске.

— Может, все-таки стоит проверить? — продолжал настаивать Харпер.— Просто на всякий случай?

— Я могу сделать это за пять минут,— раздраженно сказал Ледсом,— Откуда вы вообще узнали про Грундоффа?

— От миссис Элдерсон.

В голосе капитана послышались удивленные нотки.

— Не сказала же она вам, что Грундофф...

— Она сказала, что он поклялся убить судью, — перебил Харпер,— Поэтому мне показалось возможным, что в списке его врагов мог оказаться и Элдерсон.

— У него не было никакого списка. Он просто буйствовал. Судья сказал «двадцать лет», и Грундофф словно обезумел. Подобное часто случается.

Капитан немного помолчал.

— В любом случае, я проверю. Это один шанс из миллиона, но мы не можем его проигнорировать. Перезвоните мне позже.

Харпер перезвонил из кафе через двадцать миль.

— Не повезло,— сообщил Ледсом.— Грундофф до сих пор за решеткой.

— У него есть приятели, которые могли бы сделать за него грязную работу?

— Нет. Он был одиноким волком.

— Вы не думаете, что он мог подружиться в тюрьме с кем-нибудь, кто освободился бы и начал заниматься его делишками?

— Ни в коем случае,— усмехнулся Ледсом,— Ни один бывший преступник на станет стрелять в полицейского лишь затем, чтобы доставить удовольствие тому, кто еще сидит. За этим должны стоять деньги, большие деньги. Грундофф же не мог наскрести и десяти баксов.

— Спасибо,— мрачно сказал Харпер.— Значит, еще один ложный след. Ладно, двинемся дальше.

— Куда?

— К той девушке, которая была в «тандербаге». О ней выяснилось что-нибудь еще?

— Да. Ее приятель в армии и служит за границей. В архивах полиции нет ничего компрометирующего о ее родственниках, ни одной паршивой овцы в семье. Очень полезные сведения, верно?

— А если она, например, защищает подружку, у которой, скажем, любовник очень любит пострелять?

— А если свиньи летают? Ее тщательно проверили. Весь ее круг родственников, друзей и соседей полностью чист.

— Ладно, не кипятитесь. Я всего лишь главный подозреваемый, пытающийся доказать свою кристальную честность.

Ледсом громко фыркнул и повесил трубку. Видимо, отсутствие каких-либо подвижек в деле его крайне раздражало.