Татьяна Апраксина - Предсказанная

— Вы специально от меня шифруетесь? — сердито спросила Анна.

— Не только, — Флейтист кивнул в сторону Вадима. — Но и тебя тревожить понапрасну у меня желания нет.

— Вообще-то именно так я сильнее дергаюсь. Оттого, что ничего не знаю и не понимаю. Имейте совесть, расскажите, в чем проблемы, а?

Оба полуночника совершенно одинаково усмехнулись.

— Проблемы, Анна, абсолютно во всем, — чуть склонив голову набок, сказал Флейтист. Сейчас стоять рядом с ним было очень неуютно, словно видеть себя в перекрестье прицела. Темные непроницаемые обычно глаза вдруг стали светлее, вспыхнули изумрудной кошачьей зеленью, но это был холодный и хищный оттенок. — Твоя идея была почти хороша…

— За чем же дело стало?

— Эта Дверь была закрыта со стороны Полуночи, и закрыта весьма крепко, так, что мы вдвоем едва ли сможем открыть ее. Если же сможем открыть, то не сможем удержать, и вся эта толпа, — он взмахнул рукой, очерчивая границы площадки. — отправится следом за нами. И, напоследок — нас будут встречать, и отнюдь не с поддержкой, ибо примут за очередную попытку Безвременья проникнуть…

— Хорошо, — перебила монолог Анна. — Если все так плохо, то давай пойдем куда-нибудь еще и поищем другой способ.

— Поздно, — пожал плечами Гьял-лиэ. — Нас не выпустят отсюда, и, к тому же прежний способ для нас отныне недоступен.

— Мальчики, я вас просто обожаю! — Анна сердито оскалилась. — Друзья, давайте все умрем! К чему нам жизни трепетанье…

— Вы не поняли, мисс… — улыбнулся Флейтист. — Мы ищем способ и найдем его. Самостоятельно, дорогая Анна. Тебя же прошу не мешать.

— А что мне делать? — удивленно спросила девушка.

Полуночники дружно фыркнули, и это был весьма выразительный ответ. Куда более содержательный, чем длинная суровая и насмешливая отповедь.

— Поняла, — кивнула Анна.

Понимание ее, тем не менее, не пригодилось и не успело принести никому пользы. Именно в этот момент, словно восприняв ее кивок, как команду «В атаку!», свора монстров ринулась в атаку.

Основной удар пришелся по слуху. Визг, рев, скрежет, рычанье, писк и лязганье обрушились водопадом звуков, заставили Анну вскинуть руки к ушам. Страха пока еще не было, только холодное удивление тому, как же громко и противно звучит все это сборище.

Потом она вспомнила, что ближе всех к темноте сидел Вадим, и в панике обернулась к нему.

Огонек в небе заметался, уворачиваясь от атаки летучих мышей. Девушка сначала не поняла, кому он мешает, но через мгновение увидела, что свора не рискует вступить на освещенную часть площадки. Лучи света пугали тварей, и не только пугали — Анна видела, как некоторые в сумятице попадают под них и лишаются конечностей. Те просто таяли, без каких-то спецэффектов. На летучих мышей свет действовал так же, но они валили кучей, видимо, надеясь сбить на землю и уничтожить его источник.

Анна вскинула руку, вспоминая, как ей удалось метнуть в мышей луч света, но на этот раз волшебство не удалось. Вадим уже стоял в центре площадки, брезгливо стряхивая с рук какие-то черные хлопья. Все с ним было в порядке, не считая странного выражения лица. Там не было ни испуга, ни удивления. Только легкая брезгливость и слегка капризное недовольство, словно его отвлекли от важных размышлений.

Потом музыкант закончил отрясать прах с рук своих и перешел к делу. Пара легких движений кистью — и свора летучих мышей вспыхнула в воздухе синим пламенем, похожим на пламя спиртовой горелки. Легкие прозрачные языки огня разъедали призрачную плоть порождений Безвременья. Вадим же, хлестнув по ним то ли светом, то ли напалмом, вновь замер неподвижно.

Только тут в дело включился Флейтист. Результат его вмешательства был куда эффектнее и опаснее для свор уродов. Два широких взмаха левой рукой — и две трети периметра площадки расчистились. Тварей Безвременья словно корова языком слизнула.

Те, что уцелели, заверещали втрое громче, так, что Анна вновь схватилась за уши. Но страх ее покинул начисто: оказалось, что всю эту когтистую, шипастую, клыкастую свору можно разметать вот так — в пару жестов, не изменившись в лице.

Порождения Безвременья закончили визжать и притихли, видимо, обдумывая следующую атаку.

Анна подошла к Вадиму вплотную, заглянула ему в лицо. Все тот же чужой и странный черно-белый портрет, пятна света, пятна тьмы, образующие узор, лишь слегка похожий на человеческие черты. Девушка преодолела неприятный липкий страх перед загадочным непонятно чем, в которого превратился бывший любовник и прикоснулась к его руке.