Джордж Мартин - Неистовые джокеры

— У каджунов есть одна пословица, — сказал Джек, открывая железный люк.

— Какая пословица?

— Не помню точно, — ответил Джек со странной интонацией. — Что-то вроде того, что, если стараться изо всех сил, что-нибудь да получится. Или не получится.

— Верно.

— Я найду Корделию. Все будет в порядке.

— Ты устал, — сказала женщина. — И выбился из сил.

— И ты тоже.

— Я прекрасно себя чувствую.

Кошки обогнали их и прибежали к двери Джека первыми. Он отпер ее, но, едва они переступили порог, как Вонищенка замерла.

— Джек, — сказала она, пошатнувшись. — Я… я что-то нашла.

Джек застыл, не донеся ключи до кармана.

— Это крыса, — продолжала она. — Она прячется в темноте, на вершине шкафа. Она видит… — Вонищенка заколебалась, — Черт побери, Джек, это Корделия!

Он буквально втащил женщину вместе с кошками в обставленную в викторианском стиле комнату и закрыл дверь.

— Где?

— Это я как раз и пытаюсь выяснить. В здании полно других крыс. Я переключаюсь с одной на другую. Есть! — Она ухмыльнулась. — Я нашла крысу, которая прячется перед домом. Это бар — что-то вроде клуба. С большой неоновой вывеской, которая меняется. — Вонищенка покачала головой. — Она сделана в виде женщины, сгриптизерши с шестью грудями. Чтобы зайти внутрь, нужно… Нужно пройти между ее ног.

— Я слышал об этом клубе, — Джек кивнул, — Это «Шизики». Никогда там не был, — Он взял «Ист-Вилледж Озер», пробежал глазами рекламные объявления. — Ничего, — Он схватил «Фетиш Тайме», — Когда все средства исчерпаны… — Он полистал страницы и воскликнул: — Есть! Нашел. Четэм-сквер.

— Это недалеко, — сказала Вонищенка.

Она уже поднялась и направлялась к двери — коты шагали за ней по пятам, — как вдруг услышала:

— Не нужно.

Женщина обернулась.

— Не нужно?

Коты тоже смотрели на него, подергивая хвостами.

— У тебя есть свои дела. Я справлюсь сам.

— Но…

— Я совершенно серьезно. — Джек положил свертки, которые так и держал в руках. — А ты пока собирайся. — Он развернул самый маленький пакет и вытащил оттуда косметику. — Я взял на себя смелость купить вот это.

— Что ты делаешь?

Джек увлек Вонищенку к стулу перед старинным серебряным зеркалом.

— Это совсем быстро, — пообещал он, — А потом я заскочу в «Шизики».

— Ты с ума сошел.

— Точно.

Джек принялся жонглировать тюбиками с блеском для губ и румянами. Потом приподнял ее голову так, чтобы она могла видеть свое отражение.

— Ну, поехали!

— Джек… — Вонищенка упрямо тряхнула головой. — Мы с тобой собирались серьезно поговорить…

— Завтра. — Он бросил взгляд на настенные часы с эмблемой метро. — То есть сегодня, но попозже. Когда будет время.

— Почему, Джек?

Он наклонился и спокойно взглянул ей в глаза.

— С таким же успехом ты могла бы спросить, почему мне достался вирус дикой карты, Сюзанна. Так бывает. С этим живут.

— Мне нелегко будет к этому привыкнуть.

— Мне тоже было нелегко.

— Я… я до сих пор… — Она не договорила.

— Я тоже, милая, — Джек поцеловал ее, — Я тоже.

Спектор знал, что Фортунато одержал победу. Если бы все было наоборот, Астроном разорвал бы чернокожего туза в клочья, прежде чем выбросить его в воду. Спектор наблюдал за сражением вместе со всеми остальными. Только он в отличие от этих остальных понимал, что происходит. Ну почему тупица Фортунато отпустил старика! Теперь Астроном сможет отсидеться где-нибудь, зализать раны и дождаться, когда его силы восстановятся.

Наверняка старик попытается выбраться на берег на Манхэттене. Если бы Спектор отыскал его, уж он бы о нем позаботился — раз и навсегда.

— Настал час расплаты! — сказал он вслух, потирая сломанную руку, и зашагал по пустынному переулку.

Было холодно — изо рта у него шел пар. Переулок уперся в глухую стену.

— Черт!

Он развернулся, чтобы идти обратно, потом остановился. Из-за стены доносились голоса. Знакомые голоса. Спектор подошел к основанию стены и подпрыгнул, с трудом заставив ноющие мышцы подчиняться себе.

Астроном остановился; в груди у него свистело и клокотало. С его губ сочился бессвязный поток ругательств; слова, словно бусины, были нанизаны на длинные нити слюны, которые вылетали у него изо рта с каждым хриплым выдохом. Рулетка тоже остановилась, дожидаясь, когда он найдет в себе силы продолжать. Почему этот Тахион так копается? Он уже должен явиться сюда! Они должны быть здесь все трое — в последнем смертельном единении.