Вольдемар Грилелави - Плач кукушонка

Света закрыла лицо мишкой, со страхом и ужасом вслушиваясь в слова Риты, ожидая хоть полсловечка в ее защиту, но он молчал. Конечно, он, ведь, ее мужчина, он любит ее, она красивая. А Света действительно, уродливая, присосалась, обрадовалась, что наступила настоящая жизнь с мечтой, а оно раз, и все кончилось. Куда теперь деваться? На чердак она не пойдет, утопиться не хватит сил и смелости, ведь она познала, какая может быть интересной и прекрасной жизнь. Неужели папа больше не любит ее и никогда не возьмет на ручки, не назовет Светиком, не споет колыбельную, не расскажет сказочку.

— Я понимаю, что теперь ты сам не знаешь, как выкрутиться. Хочешь, помогу, мне до нее нет никакого дела, — продолжала распыляться Рита. — Прямо сейчас выгоню ее, и никаких проблем. Тебе о жизни думать надо, о семье, а не о подкидышах. Скажешь, своего придурка выгоню, к тебе прибегу?

Потом наступила гнетущая тишина. Никто не говорил, не передвигал на столе посуду, словно в миг никого не стало, и Света вновь одна посреди степи.

— Я хочу, чтобы ты ушла, — выстрелом прозвучал приговор устами любимого папочки.

А как теперь уйти, если отнялись ноги, не слушаются руки, как покинуть навсегда то, что стало таким родным? Ее родным. Ведь у нее появился собственный гардероб. Да, она не всегда правильная дочка, вечно вся перепачкается, постоянно рвет одежду, ничего у нее не получается с помощью по дому. При попытке вымыть посуду, бьются тарелки, пробует что-нибудь постирать, так еще хуже перепачкает. Хотела зажечь газ, так чуть не устроила пожар. Правильно папа говорит: "леди-катастрофа". Только вот теперь папочки не будет, и никто не скажет Светочке, что она катастрофа.

— А еще, — продолжал Влад, — навсегда забудь мой адрес и дорогу к моему дому.

А может попросить прощения и пообещать научиться всему. Я буду стараться, я буду очень хорошей дочерью.

Она почувствовала, как он стал рядом, и как от его прикосновения тело пронзило током. Он наклонился над ней, нежно подхватил снизу под ноги и усадил на колени, прижав ее к теплой обнаженной груди. Слезы не выдержали напряжения и хлынули потоком. Света уже не сдерживала рыданий, но ничего не понимала в сложившейся обстановке. Он что, по-прежнему любит ее, и она все еще нужна ему?

— Понимаешь, Светик, — нежно шептал папочка. — Ты поплачь, а я попытаюсь объяснить. Я никогда и не любил ее, тем более, она замужняя. Вот мы иногда и встречаемся. И это не моя вина, а беда ее мужа. А сейчас она посмела обидеть мое самое любимое создание, оскорбить наши чувства своей поганой речью. Ты ее больше никогда не увидишь не только в этом доме, но и вообще рядом со мной. Я стер ее из своей жизни и памяти. Мне такие злые чувырлы без надобности. Точнее говоря, нам. Если уж случится женщина в нашем доме, то в первую очередь она должна будет признаться в любви к тебе. А я подумаю. Договорились?

— Хорошо, папочка, — кивала, уже разобравшись во всем, но еще продолжая всхлипывать, Светлана. Господи, какое счастье и какая она глупая! Только теперь даже папе стыдно признаваться в своих предположениях. Как она посмела усомниться в нем, поверить этой чувырле. Слово, какое папа придумал, подходящее к этой ненавистной помощнице тети Веры.

Чтобы подсластить минутное огорчение, Влад на ужин открыл новую банку какао, и они сладко отпраздновали восстановление благополучия и радости в семье. И пусть эта чувырла злится и наговаривает на них всякие гадости, но для папы с дочкой самое дорогое и ценное, это душистый чай, какао и веселый смех.

Пережитые волнения и страх немного измотали детский организм, поэтому, как всегда, а точнее, чаще всего, ребенок весь перепачканный в какао, уткнулась носом в диванную спинку и спала в счастливом сне. А Владу опять пришлось сонную раздевать и укладывать в кровать. И уже во сне рассказывать ночную сказку.

4

Заместитель начальника строительного управления Эрнест Йогорович приехал сразу после обеда часа к трем. Он отозвал Влада в сторонку и торжественно, хоть и небольшой долей секретности, вручил зеленую книжечку — свидетельство о рождении ребенка. Свидетельство, свидетельствующее, что Светлана с этого момента имеет право называться его дочерью на законном основании со всеми вытекающими правилами и обязанностями отца перед ребенком. Влад прижал книжицу к губам и на радостях обнял строителя.

— С сегодняшнего дня вы приобрели не просто благодарного за дочь отца, но и верного друга. Просто слов в моем лексиконе не хватает, чтобы выразить благодарность.