Александр Грог - Время уродов (История Восьмого)

- Семьдесят пять, - буркнул Восьмой.

- По-моему, восемьдесят с лишним.

- Семьдесят пять - монетка в монетку. Кто из нас стрелок, я или ты? озлился Восьмой.

- Ты. Но здесь почти восемьдесят!

- Заткнитесь оба! - разозлилась Слухач. - Мастер! Пойди скажи, сколько вон до того белого самохода с крестом?

Мастер подошел, глянул мельком.

- До ближнего бампера тридцать шесть метров, сорок четыре сантиметра.

- У меня точнее получилось! - обрадовался Восьмой. Глянул королем.

- Не промахнись! - сказал Ник.

Восьмой на эту глупость не отреагировал. Пошептал что-то над ложем, нажал, где надо... Гулькнуло едва слышно.

- Ну и что? - спросила Слухач. - Ничего не вижу.

- Ба! - расстроился Восьмой. - Не получилось, наверное. Никто не выпрыгнул? Сейчас еще разочек...

- Подожди...

Видно было, как к самоходу подходил кто-то в форме. Открыл дверину, отскочил, рот разинул беззвучно, а может и со звуком, но сюда не донеслось. Другие набежали, один метнулся внутрь и тут же выскочил, зажимая нос. Стали орать, оглядываться на бар. Моментально все в округе опустело, только головы торчали, выглядывали. Никто больше не шлындал.

- Ну, вот и обновили, - растерянно сказал Восьмой.

- Теперь Теневой точно обидится, - вздохнул Ник. - Я ему сказал, что штуцер не целованный - новье!

- Не хрен чужое обещать, что подаришь!

- Голова-то как болит! - опять пожаловался Ник.

- А ты поблюй, - от души посоветовал Восьмой. - Я когда волнуюсь, всегда так делаю.

- А сам не хочешь?

- Нет. Сейчас чего волноваться. Сейчас дело трубное. Мэра, говоришь, вместе с Теневым спечь нельзя. Тогда, на круг, получается - кранты - спускай кровь. А говносеть Стражи первым делом перекроют, да и не полезу я туда.

- Угу, - сказал Ник. - Теперь третье кольцо поставят, уже на весь район. И Теневой всех своих призовет, поднимет, кто отсыпается с ночной. И еще, забыл сказать, сегодня спецколонна должна придти на Свалку. С гвардейским сопровождением. Мне ли их не знать? Но если к тому времени здесь головешек не будет, точно вмешаются. Им пофиг, кого прижигать и где. Тогда в шестой раз на этом месте не строиться - озерцо здесь будет стеклянное на радость ребятишкам.

Восьмой с подозрением взглянул на Большого, вроде он с удовольствием сообщал дурные новости. Нездорово это как-то, - подумал. Все-таки плоть-жилет не только на тело влияет, но и на голову. И про колонну знает, хотя даже Каптеру сообщают лишь в самый последний момент.

- А я это, тоже... Извините, короче, - сказала Слухач. - Но когда последнее мочилово было, забыла картинку наложить. В общем, наши тоже сюда припрутся.

- А они за кого? - спросил Восьмой рассеянно.

Слухач пожала плечами.

- Еще не решили. Но злятся на нас сильно. Если прорвемся, к ним лучше не попадать. Мне и тебе - точно.

Большой внимательно прислушивался. И тут опять заржал, неприятно со всхлипами.

- Ну-ну! - сказал: - Такого, чтобы всех собрать, и все распять тебя желали, я что-то не упомню.

И затрясся, будто воздуха перестало хватать, и слезы на глазах выступили.

- Чего это он? - спросила Слухач.

- Бара жалко! - ответил Восьмой.

Ник, наконец, продышался.

- Но главное...

И тут Ник опять засмеялся нервно, всхлипами.

- Может Лекаря ему? - озаботилась Слухач. - Или ты сам, с машинки?

Ник отмахнулся, принялся выдавливать из себя мелкими порциями:

- Но главное, никто не знает, за каким собственно хером он здесь! А хер этот - глаза бы мои его не видели! - вот тут рядышком со мной сидит, да затылок свой скребет, не понимая, как во все это влип. Зря скребет, промежду прочим, по роже видно - ничего не выскребет...

К концу монолога Большой Ник отдышался и посерьезнел.

- А что, муниципальные теперь тоже здесь? - спросил Восьмой.

- Здесь, миленький, здесь, - успокоил Ник.

- Это их начальник за чучело обиделся, - начал объяснять Восьмой. - Я ему чучело обещал. Икса пообещал.

- Ничего, не расстраивайся! Он взамен твое возьмет.

После некоторой паузы Восьмой сказал:

- Я теперь на говнотуннель согласен. Попробуем?

- Поздно, миленький, - сказал Ник. - Группа Очистки прибыла - все дырки, весь периметр заткнула, а уж говносброс первым делом. Теперь каждого таракана сначала сжигают, а лишь потом допросить разрешают - куда, по какому делу полз и почему в этом направлении...

- Так не годится! - объявил Лекарь рассерженно. - Постелить есть чего? Ноги разъезжаются!

Да, - отметил про себя Восьмой, - крови у лестницы натекло много неудобно Лекарю.

Лекарь, балансируя на чьем-то теле, достал пузырек и поочередно стал опускать в него щепки.