Георгий Левин: Жизнь на обочине

Так и прошёл мой первый день. Первый день жизни в городе. Точнее в квартире вновь обретённых родителей.

Мать на работе взяла отпуск. Дорога туда и обратно заняла 12 дней. Но это было не всё. Хлопот со мной предстояло ещё много. Оформить в школу. Купить всё для школы. Приобщить к местной жизни.

Освоился быстро. Хотя и не безболезненно. Не обошлось и без драк. Получил сам и дал другим. Так и прижился.

Во время войны существовала карточная система распределения продуктов, промтоваров вообще всего. С ней знакомо старшее поколение. Моё поколение познакомилось с этими прелестями в последний год существования СССР. Слава Богу! Жили так не долго. В селе, где я жил карточек не было. Как и не было ничего. Вместо мыла использовали глину или песок. Остального всего нужного для жизни просто не знали.

Рабочие оборонных предприятий имели рабочие карточки. По этим карточкам, руководствуясь утверждёнными нормами, на месяц рабочим выдавали для жизни определённый перечень товаров. Это были то, что необходимо для скромной жизни людей. Что бы они могли жить и работать. Я тех норм не помню. Был мал. Да и вскоре их отменили. Застал их не долго. Знаю только, что родители эти карточки имели. Этих скромных товаров получаемых родителями в небольших количествах для меня было похоже на сказку. О многих этих вещах и продуктах даже не знал. Тогда впервые узнал, что такое "конфета". Так и жил. Постигая городскую жизнь.

В школе ко мне прилипла кличка "лапоть". Старался её не замечать или вступал в бой с обидчиками. Но численный перевес был на их стороне. И сражения я часто проигрывал. Тяжело давалась и учёба. В сельской школе учителя понимали, что достаётся нам детям военных лет и делали снисхождение. Занижали требования. Здесь в школе всё было не так. Требовали знаний, а их не было. Вот я и крутился. Как мог. Старался не быть самым последним тупым учеником. Получалось не всегда. Мой говор и выражения вызывали смех у товарищей и улыбки учителей.

Родителей раздражала моя привычка коркой хлеба вычищать тарелки. После еды и они боролись с ней. Успех пришёл только через два года. Я отъелся и из худого мальчика превратился в крепкого подростка.

По укоренившейся с детства привычке хозяйственные заботы взял на себя. Колол дрова. Носил дрова и уголь в квартиру. Топил и чистил печь. Выносил золу, мусор и помои. Кормил курей и поросёнка. Ходил в магазин за покупками. Возился на небольшом огороде, выделенном родителям. Старался учиться. Со временем из отстающего ученика превратился в середнячка. Прочно занял место в середине. Не гений! Но и не безнадёжный двоечник. Постепенно нашёл общий язык со сверстниками. Появились друзья. Не такие, о которых можно мечтать! А просто друзья, с которыми можно общаться. Прошедшая жизнь наложила свой отпечаток. Я был нелюдим. Мне было хорошо и одному. Так вписался в новую жизнь.

В шестом классе нашёл первую свою симпатию. Но так никогда и не подошёл к ней. Любил и страдал на расстоянии. Всё это меня не угнетало. Такая жизнь устраивала.

После окончания седьмого класса в 1950 году поступил в училище при заводе. Окончил его. Получил специальность слесаря-сборщика. Это был 1953 год. Запомнился он похоронами нашего вождя. Товарища Сталина.

О случившейся в тот день трагической давке. Унёсшей много человеческих жизней говорили и рассказывали многое. Но шёпотом. Расскажу, что видел и запомнил я.

Мать простудилась и на прощание с товарищем Сталиным мы пошли с отцом. Был морозный пасмурный день. Толпы народа запрудили улицы Москвы. Среди этой толпы шли и мы. Люди плакали. Это были не показные, а идущие от сердца слезы. Многого тогда не знали. А так отец всех народов заботился о народе. Снижал цены. Под его руководством выиграли войну. Если не знать чёрной стороны, то можно говорить о счастье. Так думали очень многие простые люди. Вот и шли проститься. Идти ещё было далеко. Так и шли плотной толпой. Среди толпы были пожилые люди. Многие шли семьями. С детьми. И вдруг! Толпа дёрнулась. Раздались крики и началось…

Толком ничего не понял и был захвачен толпой. Где-то пропал отец. Толпа хлынула вперёд. Протащила меня метров триста. Она выпихнула меня в какой-то переулок. Позже узнал! Мне очень повезло. Тогда об этом и не думал. Не до того было! Крики и стоны людей неслись со всех сторон. Толпа давила и топтала. Но я этого ничего не видел. Только слышал общий гул. В каком-то полусне добрался домой. Как добирался? Не смог вспомнить никогда. Часа через три появился растрёпанный отец. Обо всём остальном узнал уже из разговоров людей. Их страшные истории леденили душу. Правды так и не сказали. Власть хранила молчание. Усиленно делали вид. Всё нормально! Народ и старался сам. Выдумки и легенды обрастали ужасными подробностями. Гуляли среди людей. Рассказывали эти страхи шёпотом. А я только слушал. Сам ничего не видел. Это обычное явление при массовых трагедиях. Поэтому в очевидцы тех событий не гожусь. Страшных историй выдумать и рассказать не смогу. Как и обычно разговоры ходили не долго. Вскоре всё забылось. И моя дорога жизни вела меня дальше.