Георгий Левин: Жизнь на обочине

На фоне этой красоты мои стоптанные бахилы в резиновых галошах, старые штаны, потёртый тулуп и самодельный треух пошитый дедом лет 8 назад выглядели жалко и безобразно. Если учесть, что ноги мои одетые в бахилы были обмотаны старыми портянками. Благоухающие запахом после дороги. То моё состояние понять можно. Просто топтался у порога. Не решался войти. Мать радостно улыбалась. Она втащила меня за руку в квартиру. Так ничего и не поняла. Думала, застыл от вида великолепия их жилья. Очень отличавшегося от убогости сельского жилья.

— Чего застыл? Это теперь и твой дом! Заходи! Привыкай!

Истинной причины ей не сказал. Это частое не понимание было между нами всю жизнь. Мы были по существу чужими людьми. Так и остались ими навсегда. Винить в этом было не кого. Так сложилась наша жизнь. Что мне оставалось? Только одно. Перебороть свой страх. Это и сделал. Переступил порог своего нового жилья. Начинал приспосабливаться к новой жизни и новым понятиям. Мать подсказывала. Что делать.

Вошёл в квартиру. Снял и сложил в углу у входной двери свою обувь и одежду. На сморщившийся нос матери внимания не обратил. Свой запах не слышал. А мать повела меня дальше знакомиться с квартирой. Шли мы по часовой стрелке.

За первой дверью слева оказалась комната. Её стены были обложены белой плиткой. Пол выложен коричневой плиткой. В ней стояло большое корыто. Позже узнал. Это корыто правильно называли "ванной". Над корытом было странное сооружение. Блестящая труба с лейкой на конце торчала над корытом. Он по стене спускалась вниз к трём вентилям. А оттуда ещё одна широкая труба отходила в корыто. Здесь же находился небольшой таз квадратной формы. Он был прикреплён на стене. Над ним кран с вентилем. Выше деревянная полка с зеркалом. Под этим тазом изогнутая труба уходила в пол. Мать назвала этот тазик "умывальником". Висевшая на потолке лампочка освещала всё это. Узнал два новых слова и продолжил экскурсию.

За следующей дверью находилась ещё одна комната. Названная матерью "кухня". Там стояла печь. Верх её был из металла с тремя разной величины отверстиями закрытыми металлическими кругами. В печь входила труба с краном и такая же труба с краном выходила из печи и шла в металлический ящик под названием "бак". Сбоку у плиты было две дверцы. Верхняя большая. Нижняя маленькая. У печки были сложены дрова. Около них стояло ведро с углём. Рядом с печкой стоял столик с дверцами. На нём на металлической подставке стоял "примус". Стена над столиком с "примусом" и все стены этой комнаты были окрашены масляной краской синего цвета. В стену над столиком с примусом были вбиты гвоздики и крючки. На этих гвоздиках и крючках висели кастрюли, сковородки, крышки. Между столиком и боковой стеной висел ещё один тазик. Как и в ванной. Он был больше, чем его собрат в ванной. Но здесь почему-то он назывался "раковиной". У большого окна стоял стол и четыре табуретки. Была и своя лампочка на потолке. Сбоку на стене висела чёрная тарелка включенного репродуктора. И мы пошли дальше. Мать открыла первую дверь справа. И продолжила показ с комментариями.

Эта дверь вела в "спальню". Там стояла большая кровать с горой подушек. Спинки кровати украшали блестящие шары. Шкаф, комод, этажерка, уставленная статуэтками и зеркало на стене. Над зеркалом висела картина. Озеро, деревья и два лебедя плавающие на нём. Выкрашенный пол покрывали дерюжные дорожки. На окнах висели вышитые занавески.

Последняя дверь вела в большую с двумя окнами комнату. Там стоял стол застланный скатертью над ним висел красный абажур. Вокруг стола стояло четыре стула. У стены стоял шкаф, буфет, столик с патефоном. У противоположной стены стоял диван обтянутый черным материалом похожим на клеёнку. Два валика по бокам были оббиты жёлтыми гвоздями с большими шляпками. Спинка дивана из этого же материала тоже была причудливо оббита этими же гвоздями. Над диваном висела большая картина. Иван-царевич верхом на волке держал в объятиях Василису Прекрасную. Эту сказку знал. Пол и окна были украшены, как и в спальне. В самом углу комнаты была ещё одна дверь. Мать открыла её и пропустила меня вперёд. Сама стояла за моей спиной. Радостно сообщила:

— А это твоя комната!

У меня ещё никогда не было своей комнаты. Я вошёл в неё с интересом.

Помещение было 2.5х3 метра. Узкое окно. Топчан, стол, с настольной лампой и этажерка. Вот и всё, что уместилось на этом пространстве. Позже узнал. Раньше здесь был чулан. Но для меня это значения не имело. В моих глазах это была роскошная комната! Мой собственный угол. Да квартира после сельских изб была богата и шикарна.