Георгий Левин - Путь к трону

— Ну, кто готов? Прошу!

И обвела взглядом абитуриентов. Двое услышали её слова, сжались, опустили головы. Они хотели стать невидимками, слиться со столами, за которыми сидели. Щуплый паренёк, поразивший её своим спокойствием, посмотрел на неё и поднял руку. Она растеряно кивнула головой. Парень встал со своего места и направился к её столу. Член комиссии замечтался. Забыл свою обязанность вызывать в аудиторию новых абитуриентов. Очнулся от сладких мыслей, запоздало метнулся к двери. Вызвал и завёл девушку. Они застыли у порога. Не знали, как поступить. Идти к столу или подождать? У стола стоя абитуриент и готовился отвечать. Преподавательница сориентировалась первой:

— Минутку подождите!

Обратилась она к подошедшему пареньку и кивнула девушке:

— Подходите! Давай те направление! Так! Берите билет.

Девушка всё выполнила. С билетом в руках пошла на то место, где до этого сидел парень вышедший отвечать. Преподавательница проводила её взглядом. Кивнула пареньку:

— Слушаю!

Парень положил билет и прочёл первый вопрос. Преподавательница услышала его и удивилась спокойствию парня. Билет ему попался со сложными вопросами. Она сформулировала для себя ответ. Парень начал говорить. Отвечал он без запинки и раздумий. Так же было и с остальными вопросами. Заинтересованная преподавательница начала задавать ему дополнительные не менее сложные вопросы. Он отвечал! И главное отвечал так, как думала она! Перед ней был редкий феномен человека. Которого она по своей шкале квалифицировала, как нормального человека. Человека, безусловно знающего и любящего дорогую её сердцу математику. За многие годы она встретила единомышленника! Этим была счастлива. Сыпались вопросы. Звучали безупречные ответы. Преподавательница спохватилась и посмотрела на часы. С парнем она беседовала 15 минут! Это было нарушение графика. Даже удовольствие от беседы не имело права нарушать процесс:

— Спасибо! Хватит! Можете идти!

Ласково сказала она. Парень попрощался, направился к выходу из аудитории. Преподавательница смотрела ему вслед. Здесь она впервые обратила внимание на скромную простую одежду паренька и горестно вздохнула. Парень явно был из простой семьи и его направление, с подписью председателя комиссии синими чернилами не позволяло ей поставить ему честную заслуженную оценку "5". Впервые она почувствовала унизительность своего положения. Ей было горько, но колебалась она не долго. Лишние деньги? Лишними не бывают. Это и победило. Она взяла направление паренька и уже занесла руку поставить на нём оценку "4" и вдруг замерла. Подпись председателя комиссии была зелёного цвета! Она недоверчиво протёрла глаза. Подпись так и осталась зелёной. Её охватило чувство радости и облегчения. Она написала большую цифру "5". В этот день она была очень снисходительна. Поставила только три оценки "2" самым нерадивым. Счастье наполняло её.

Радость преподавательницы мог омрачить только Виктор. Он и был этим феноменом. Только он мог сказать ей правду. Она могла его спрашивать и по любым вопросам высшей математики. Он ответил бы ей без запинки. Хотя о высшей математике и не слышал так же, как и не знал ответов на вопросы, в билете. Преподавательница принимала экзамен сама у себя. А он только озвучивал её мысленные ответы. Но Виктор эту тайну хранил строго и преподавательница, так и осталась счастливой. Блажен тот, кто не ведает истины!

Из аудитории Виктор вышёл спокойно. Ответил на вопросы ожидавших вызова ребят. Покинул техникум. Пешком прошёл пару остановок в направлении дома. Сел на троллейбус и поехал домой. Пришедшие после работы родители засыпали его обычными для родителей вопросами. Понятно они переживали за своё чадо. Отец кроме переживаний за сына имел тайную надежду отметить успех или неудачу сына. В первом случая от радости. Во втором случае с горя. Поэтому он был самым активным и любознательным. Говорил, забивая мать, не давал ей вставить в разговор хотя бы слово:

— Ну, сынок! Сдал? Какую оценку получил? Порадуй родителей! Хорошую оценку сейчас и отметим! Я целый день ругал тебя громко! Начальник смены даже обиделся. Думал, это на него я так гадко ругаюсь. Пришлось целый час убеждать его, клясться своим и матери здоровьем, пока он поверил. Но когда поверил? То присоединился ко мне! Остальная бригада тоже не подкачала. Ругались всё утро все! Громко и матерно. Даже в горле у меня пересохло. Промочить надо! Ну, радуй!

Виктор ответил честно: