Алексей Зарубин - Маяк на Сариссе

– Благодарение силам земным, ты вразумишь строптивых, – голос брата Навассара рассеял соблазн, в котором все склонились перед троном, а на нем… Но она запомнила эту картину.

Те, кто рассчитывал услышать великие слова, был разочарован. Подойдя к трону, Зенобия, вопреки ожиданиям многих, не воссела на него и даже не обратилась с вестью о новом откровении. Она поклонилась наследнику, а потом шепотом сказала Фалину и Гаэтано:

– Объявите сбор большого совета. И если вы сейчас не обнимитесь в знак примирения, то я сама назову имя регента.

Наставник и маршал уставились на нее, а потом встретились глазами с братом Навассаром, стоявшим за спиной Зенобии. Маршал, вздохнув, улыбнулся и раскрыл объятия. Улыбка Фалина была менее искренней.

– Мир и покой, – провозгласил Навассар. – Все могут отправляться по своим делам, о дальнейшем вас известят своевременно.

– Где герцогиня? – раздался выкрик из одного угла.

– Дайте выслушать барона Деперо! – крикнули из другого.

Гаэтано отвесил легкий поклон Фалину.

– На днях большой совет объявит о делах наследования, – громко заявил наставник. – Стража, обеспечить порядок!

Кавалеры рассекли толпу на несколько частей и стали постепенно выводить людей из зала. Расходились нехотя, но возмущались негромко.

Когда зал опустел, наставник внимательно посмотрел на Зенобию.

– Мы здесь одни… – пробормотал он.

– Денно и нощно обращайтесь к силам, чтобы с ней ничего не случилось, – строго сказал брат Навассар. – Иначе вам придется плохо.

– Вам или нам? – спросил Гаэтано, подмигнув при этом Зенобии.

– Братья не допустят смуты. Они покарают всех, причастных к злодеянию. Мы не ищем власти, но и не отдадим ее в недостойные руки.

– Кто говорит о злодеянии?! – вскричал наставник. – Поскольку мы остались одни, то сами все решим полюбовно.

– Ну так решайте, – сказала Зенобия. – Кому, как не нам, настоять перед малым советом на любом решении, к которому сейчас придем.

– Герцогиня.., – тень сомнения легла на гладкое чело маршала. – У нее могут найтись сторонники.

– А разве баронесса Деперо не удалилась оплакивать мужа, павшего от руки ее брата? – удивилась Зенобия. – Если, конечно, высокородный Гугон не будет тосковать по мачехе.

По неприятной улыбке наследника стало ясно, что не будет.

– Сам Деперо может потребовать суда равных. Ему выгодно тянуть время, – сказал наставник, испытующе посмотрев на Зенобию.

– А разве изменник и убийца не повесился в своей камере, не выдержав мук раскаяния? – Зенобия всплеснула руками от недогадливости, казалось бы, самых опытных дворцовых интриганов.

Маршал и наставник переглянулись. Зенобия ни словом, ни взглядом не выдала, что догадывается об их намерении при неудаче свалить все на нее. Детские шалости по сравнению с тем, что вытворяли вельможи прежних дней. Чтение хроник, благодарение Кугелю, вооружило знаниями, стоящими полка, а то и небольшой армии.

Наследник смотрел на Зенобию глазами новорожденного вьюка.

– Моя Ильзе заждалась, – сказал он. – Я настаиваю на сватовстве.

– Регентский совет сразу же начнет переговоры, – ответила Зенобия.

– Какой совет? – одновременно спросили наставник и маршал.

– Дабы пресечь распри между достойнейшими мужами, составим из них регентский совет, как это случилось во времена герцога Тилле.

– Совет из двух человек? – нахмурился Фалин.

– Из трех! – Зенобия указала на брата Навассара.

– Два, три… несущественно, – мягко сказал Гаэтано. – Важно, кто его возглавит, то есть станет регентом. Члены же совета вправе его низвергнуть, как случилось, кстати, именно во времена Тилле.

Маршал сведущ в хрониках, отметила про себя Зенобия.

– Каждый из вас, досточтимые, -- сказала она, – будет продвигать людей преданных. У каждого большая родня, которая ждет милостей и преференций. Начнется соперничество, и ко дню возведения на трон страна разорится. Я – бедная дочь хранителя маяка – не имею никого, кто мог бы попрекнуть невниманием к родне.

Гаэтано громко рассмеялся.

– Ты хочешь войти в регентский совет? – прищурился наставник.

– Друг мой, – весело сказал маршал. – Она только что объявила себя регентшей, а совет – нам в утешение.

– Она не может…

– Может, и я хотел бы посмотреть на того, кто ей помешает.

– Не я, – сказал брат Навассар.

После долгого молчания наставник Фалин наконец выдавил:

– И не я!

Народ принял весть о том, что от имени наследника Гугона будет править Зенобия, с должным ликованием. Рассказы о налоговых послаблениях от городка к городку и от села к селу становились все приятнее для слуха мелких торговцев и знатных землевладельцев. По совету Гаэтано, в одном из первых рескриптов Зенобия отменила на два стоднева акцизы на вино и пиво. После этого лавочники и владельцы виноградников перегрызли бы горло любому, кто высказался бы неуважительно о ней. Женщины умилялись тому, что бедная сирота вознеслась на самый верх. Благочестивые братья в назидательных беседах рассказывали, как кротость и смирение вознаграждаются силами земными.