Алексей Зарубин - Маяк на Сариссе

К маршалу выслали гонца с предписанием вывести войска к Рисе, а если Пандухт перешел ее, то дать отпор. Вскоре маршал сам объявился и на спешно собранном малом совете сказал, что его лучшие капитаны ведут отряды по трем направлениям, откуда можно ждать вторжения. А его долг – установить законный порядок. Фалин заметил, что в самый опасный момент войска почему-то оказались вдали от города. Виночерпий Сконцо предложил не ссориться, а призвать герцогиню возглавить совет. Кугель пробормотал, что роль герцогини в деле еще не ясна, Гехтер возразил: в трудное время надо поддержать ее…

Зенобия поняла, что игра затянется надолго, и подошла к пустующему креслу герцога.

– Сестра не в ответе за брата, – сказала она. – Но кровь Звево продолжилась в Гугоне, а не в Деперо. Так прекратим распри, дабы избрать регента при наследнике.

– Это ты говоришь или дух? – с кривой улыбкой спросил Сконцо.

– Изменник Деперо тоже любил смеяться над духом, – тихо ответила Зенобия, и глаза виночерпия налились страхом.

К тому времени как собрался большой совет, самые деликатные вопросы были решены. Представители сословий озабоченно качали головами, узнав о злодеяниях и смерти их любимого господина, о доблестных защитниках, одолевших предателей. Им сказали, что вдовствующая герцогиня, сложив высокие титулы, убыла в родовое имение блюсти траур. И что наследник Гугон, да пребудут с ним земные силы, до вступления на трон будет наставляться регентским советом, который возглавит… Здесь хранитель Кугель, которому по старшинству доверили зачитать решение малого совета, сделал многозначительную паузу, а затем провозгласил:

– Итак, приветствуйте высокородную регентшу Зенобию, Даму Защитницу!

Радостный шум представителей сословий перекрыл злобное ворчание знатных господ. А Зенобия вдруг подумала, что впервые, с тех пор как судьба принялась играть с ней, она услышала свое имя из чужих уст.

За десятиднев до провозглашения события неслись стремительно, и никто не знал, что его ждет – карьера или Черный двор. Возникали и распадались альянсы, по залам и покоям шептались, приносили клятвы в верности, чтобы этажом выше предать ради более выгодного союза… Гаэтано и Фалин перестали разговаривать друг с другом. Они удвоили, а потом утроили свою охрану, а вскоре разослали по заставам и гарнизонам депеш-кавалеров и гонцов, стягивая силы. В городе начались стычки между стражей и патрулями, стали громить винные лавки. О тайных встречах и заверениях, нашептанных за плотными портьерами, о записках, переданных из рук в руки, и мешочках с золотом, приложенных к запискам, Зенобия узнавала первой. К ней спешили поделиться выкраденным посланием, купленной тайной или просто засвидетельствовать почтение. Она понимала, что посетители ждут совета, к кому следует прислониться. Дня три она просто забавлялась, наблюдая, как гостиная превращается в средоточие интриг: гости, не дождавшись от нее слова или знака, пытались подражать большим вельможам, составляя альянсы и комплоты. На четвертый день рассердилась: те, от кого зависит судьба регентства, не сочли нужным встретиться с ней. Худородный придворный, который в это время бубнил о своей преданности, вдруг поперхнулся – гримаса Дамы Защитницы лишила его дара речи.

Зенобия подозвала служанку, разносящую вино, и спросила, сколько человек сейчас охраняют покои. Служанка сообщила, что у дверей три гвардейца и три кавалера.

– Пусть все войдут, – велела Зенобия.

Под удивленный шепоток гостей Зенобия подошла к своей охране. Внимательно оглядела каждого.

– Ты и ты, – громко сказала она, указав пальцем на кавалера и гвардейца, – быстро к наставнику Фалину и маршалу Гаэтано. Скажите: я жду их в тронном зале. Спешите исполнить!

С этими словами сбросила с себя шаль и осталась в платье, так обильно украшенном золотым шитьем, что его блеск почти скрывал нескладность ее фигуры. Зенобия неторопливо последовала в тронный зал. Придворные потянулись за ней, по дороге к ним присоединялись сначала любопытствующие, а потом топот ног напомнил, что вести по замку и дворцу разлетаются мгновенно. И когда она вошла в тронный зал, он был полон народу. Толпа мгновенно раздалась, открыв ей дорогу к трону, у которого стояли наставник и маршал. И с ними наследник Гугон, затравленно озиравшийся по сторонам. При виде Зенобии он побледнел и уцепился трясущейся рукой за локоть маршала.

Странное веселье переполнило Зенобию. Это власть, подумала она. Никто не посмеет вслух усомниться в любом ее слове.