Дино Динаев: Контракт Султанова

Лазарь сидел в простенько обставленном кабинете за обшарпанным столом. Не вставая, протянул руку:

— Рукописи привезли? Отлично! И паспорт, пожалуйста, — он взял тексты и довольно небрежно бросил на дальний край стола, после чего довольно внимательно стал изучать паспорт. — Гражданин России? А почему место рождения Голодная степь?

Паша объяснил, что родился действительно за теперешней границей, о которой в то время никто не мог предполагать даже гипотетически. Союз братских народов казался непоколебимым как эволюционное учение Дарвина. Первым распался Союз, потом братские народы, оставшись без узды, доблестно передрались. Почти одновременно со всей этой бучей и учение Дарвина послали куда подальше. Родители привезли Пашу в Россию в возрасте восьми лет, и паспорт он получал уже здесь. Все это Паша вкратце обсказал Лазарю. Тот удовлетворился ответом и, схватив верхнюю рукопись, стал листать. У Паши сложилось впечатление, что тот действует бесцельно, лишь бы чем-то заполнить паузу. Или листы считал.

— Вам надо подписать контракт, — наконец произнес Лазарь, с облегчением отбросив рукописи.

Он выдвинул ящик на всю длину, и Паша увидел в нем одиноко лежащий листок. Вернее два.

— Два экземпляра, — пояснил Лазарь. — Один ваш, другой останется у нас. Если надумаете перейти в другое издательство, вам придется заплатить неустойку.

"Господи, какое другое издательство?" — подумал Паша, торопясь подписать бумагу, словно боясь, что Лазарь передумает в последний момент и документ отберет. Свой экземпляр Лазарь сложил вчетверо и спрятал во внутренний карман пиджака. Он выглядел чрезвычайно довольным.

— И все? Я могу идти? — немного разочаровано спросил Паша.

— Как домой? Вы же за аванс расписались, но не получили.

— Мне, наверное, в кассу надо идти?

— Зачем в кассу? — удивился Лазарь. — У нас все здесь.

Он выволок из глубин стола обычный целлофановый пакет. Паше показалось, что у него онемели глаза. В пакете лежали деньги. Пачки. Денег. И россыпью. И именно в этот момент Паша понял, что жизнь понесла его, подобно тому, как таежная река подхватывает и несет прямиком на пороги ненадежный плот.

Султанов поймал себя на том, что судорожно прижимал к себе мешок с деньгами, и ему стало так стыдно, что он вспотел второй раз после улицы. Откровенно говоря, он считал, что с прохладцей относится к деньгам. Однако это утверждение оказалось верным только для того момента, когда денег у него не было. От самоуничижения его отвлек громкий скрип отворившейся двери. В кабинете появился старичок сурового вида, с жестко торчащими усами. Шея деда с шармом была повязана несвежим платком. Старик так сильно сутулился, что казался горбатым.

— Здравствуйте, Венедикт Трофимыч! — радушно поприветствовал Лазарь, дед промолчал, только глазами зыркнул из-под густых бровей. — Что, опять ангина?

— Ерунда, пройдет, — зычным голосом ответил тот.

— Это наш Веничка Герберт, — представил его Лазарь.

— Тезка знаменитого Венички Ерофеева? — спросил Султанов и сразу почувствовал, что ляпнул что-то не то, потому что чело Лазаря избороздило тяжкое раздумье.

— Не знаю, кто это такой, — проговорил он, наконец. — Но наш Веничка все равно лучше. Мастер слова, какого поискать. Он будет вашим редактором.

Лазарь передал принесенную Пашей рукопись Герберту. Откровенно говоря, до последнего момента Паша сомневался в компетентности деда.

Судя по всему, старик сильно ненавидел бумагу, сильнее только бумагу с текстом. Недобро зыркнул на рукопись глазами, как на живое существо, он взял ее так, что она вся вывернулась, едва не рассыпавшись по листку. И в таком положении стал читать.

После этого в комнате наступила гнетущая тишина, нарушаемая лишь сопением Лазаря. Дед читал один лист минут десять. И было заметно, что это не предел.

Повезло, что он не стал читать дальше. Впрочем, как профессионал (Султанов-профессионал!), Паша знал, что специалисту достаточно не то, что страницы, нескольких строк, чтобы выявить графомана.

Мрачный человек шевелил губами как лошадь, а, закончив чтение и так и не перевернув лист, шмякнул рукопись на стол и вынес свой вердикт.

— Написано ровно, но огрехи есть. По большей части смысловые неточности. Вы пишите: "На небе расположили зеркало размером с город". Видите ли, город это слишком сложная субстанция, чтобы быть оценкой чьих-то размеров. Там дома, машины ездят. И не пишите вы небо, напишите небесный свод. В этом контексте это будет уместно. Еще пишите, что когда из-под обломков машины достали труп шофера, то его суеверно скрещенные пальцы по-прежнему лежали на руле. Его что вместе с рулем вытащили? Далее. Действие у вас происходят в Мексике, и здесь говорится, что в автобусе ехали крестьяне и везли гусей на продажу. Я точно не знаю, но можете ли вы поручиться, что в Мексике обитают гуси?