Александр Матюхин: Северное сияние ее глаз

— Как тебе пациент? — спросил Витя, надевая черные кожаные перчатки.

Катя закуталась в мягкий ворот дубленки.

— О! Не надо о работе, — простонала она, — лучше расскажи, что у тебя с блондинкой из неврологии.

— А это не по работе, говоришь?! Если бы что-то было, я бы с тобой сейчас не стоял.

— Ага! То есть все наши разговоры о старой дружбе и совершенной незаинтересованности псу под хвост? — Катя делано стукнула Витю по плечу, а он сгреб ее в охапку и прижал к могучему торсу, — еще и шею сломай!

— Я же врач, а не убийца, — буркнул он, ущипнув Катю за нос, — листала его тетради?

— Чьи?

— Пациента, блин. Я тебе говорил, что там какие-то рассказы. Он или неудавшийся писатель или свихнувшийся графоман.

— Что, в принципе, одно и тоже. Нет, не читала еще. Мне хватило с ним первой встречи. До утра нужно прийти в себя.

— Он плевал тебе в лицо ядовитой слюной? — хохотнул Витя, — или как Ганнибал Лектор задавал тебе интеллектуальные вопросы и по запаху различил цвет твоего нижнего белья? Кстати, какого?

Катя вырвалась из крепких объятий, нагнулась, загребла сухого, похожего на мелкую крупу, снега и швырнула Вите в лицо. Тот засмеялся гулким басом, пообещал жестоко наказать и присел на корточки, сооружая гигантских размеров снежок.

— Свои пошлости оставь на рабочее время! — крикнула Катя, отбегая на несколько метров.

— В рабочее время я занят блондинками из неврологии и депутатами из областной думы.

Снежок пролетел в нескольких сантиметрах от Катиной головы. Она засмеялась и показала Вите кулак. Совсем недалеко от кинотеатра выстроились в ряд автомобили частных такси: теперь из окон на странную парочку таращились удивленные водители.

— А с депутатами так же извращенно поступаешь? — из сухого снега все никак не получался достойный снежок. А вот Витя лепил нечто огромное и увесистое.

— Даже хуже. Для депутатов я храню кое-что в своем шкафу, купленное в интим-магазинах!

— Ммм! Покажешь как-нибудь?

— Вот станешь депутатом, тогда… — Витя швырнул снежок со всей своей директорской силой и тот угодил Кате в коленку.

Катя вскрикнула, поскользнулась и шлепнулась на спину. За шиворот мгновенно забился снег. Неожиданно, на короткое мгновение, ей стало вдруг так хорошо, что она не сдержалась и громко засмеялась ночному небу, падающим снежинкам, редким холодным звездам, краешку луны, выглядывающему из-за туч.

А затем над ней склонился Витя.

— Жива? — спросил он, потирая раскрасневшийся нос кулаком.

Не в силах сдержать смех, Катя закивала и жестами попросила помочь подняться.

Витя подал руку, обхватил Катю за талию и повел в сторону такси.

Загрузив Катю на переднее сиденье автомобиля, он протянул таксисту деньги и шепнул ей на ухо:

— Приятное было свидание. Хочу еще.

— Без проблем, — буркнула Катя, продолжая хихикать.

— И не забудь завтра отчет по Карпачеву, — Витя подмигнул.

— Умеешь же портить настроение!

Витя чмокнул ее в щеку, захлопнул дверцу — и остался позади отъезжающего такси.

Странное счастливое хихиканье не прошло, даже когда Катя добралась до дома. Ее словно наполнили до кончиков ушей веселящим газом. Разве что голос не сделался тонким и противным, как у Чипа или Дейла.

Остановившись на пороге квартиры, Катя включила свет, и некоторое время стояла, тихо хихикая, разглядывая комнату.

Однокомнатная квартира для преуспевающего психиатра — это маловато. Но с другой стороны, для одинокой женщины не достигшей еще и тридцати лет — даже слишком. Не многие верят, что на квартиру она заработала сама, ни с кем не переспав и даже не имея богатых родителей. Какое богатство? Бросьте! Два года откладывала с зарплаты на первоначальный взнос, а затем взяла кредит на десять лет — и кто будет говорить, что в современном мире рабства не существует? Потом еще полгода копила деньги на хорошую мебель. О личном автомобиле пока не задумывалась, но где-то на краешке сознания такая мысль уже зародилась.

Все-таки, в жизни на севере существуют свои плюсы. Зарплаты здесь высокие, а жилье — дешевое. Ведь все бегут от холодов, как от чумы. На юге так вообще ходят слухи, что здесь, за полярным кругом, условия едва ли не хуже, чем в сталинских Гулагах. Мол, отопления нет, горячей воды тоже, продукты привозят раз в неделю, а люди замерзают прямо на улицах. Не современный город, а Ленинград времен Второй Мировой… Так вот все это — чушь. Живется здесь ничуть не хуже, чем в любом другом городе. Не Москва, конечно, и даже не Питер, но все же. Разве что холодно, да лето проносится словно электропоезд… зато какое здесь чудесное северное сияние! Но ведь людей одним северным сиянием не заманишь. Вот и поднимают зарплаты, плюс надбавки всевозможные, премиальные… Если человек не стремится свернуть горы своим тщеславием, то жить на севере для него — одно удовольствие.